Челноки. Евгений Кострица

здесь насовсем.

      Теперь пришлось даже бежать. Как оказалось, нас давно ждали, автобус стоял уже час. В запале Толик угрожал штрафами, карами и отчислением. Лешка оправдывался, и под бубнёж я быстро заснул. Очнулся уже в другом, видно, месте.

      Ум привыкает ко всему, поэтому смена миров уже не вызвала шока. Джунгли встретили ароматом цветов и гниющей листвы. Я оказался там же, где исчез в прошлый раз. Песни сирены больше неслышно, но она где-то рядом. Ключ к загадке должен быть в ней, иначе зачем тогда пела?

      Здесь полумрак, воздух плотный и влажный. Сквозь густую сельву едва пробивался солнечный луч, играя бликами на паутине в свежей росе. Казалось, все деревья под одной кроной, лианы оплетали стволы и мохнатыми гирляндами свисали с ветвей. Под треск цикад перекликались и щелкали невидимые с земли обезьянки и птицы. Бежавший по склону ручей уходил в мангровый лес, который топило приливом. А выше наконец-то появилась тропинка.

      Отмахиваясь от кровожадных москитов, я пошел вглубь по ней и обнаружил небольшой дом на деревянных столбах. Хорошо, не на куриных ногах. Видимо, подсознание не стало смешивать Киплинга с нашим фольклором. Сирена так вообще из древнегреческих мифов, и в джунглях, насколько я помнил, никогда не жила. Логичнее было бы ее оставить у моря. Тут стоит ждать русалок, гарпий или дриад, но они вроде бы петь не умеют. Посмотрим, что здесь увидим.

      Крыша и стены хижины заросли ковром мха, единственное окошко чернело, как пустая глазница, и было понятно, что ничего хорошего меня там не ждет. Но уклониться от испытания тут вряд ли можно.

      Подойдя, я снял с лица паутину и осторожно толкнул дощатую дверь. Она открылась с мучительным скрипом, словно это причинило ей боль. Шумя крыльями, выпорхнула стая летучих мышей, заставив пригнуться. Их помет мерзко лип под ногами. В стенах щели, в крыше дыра, из обстановки лишь пара ветхих и сломанных стульев. Единственным местом без пыли был люк.

      Неудивительно, это ж кошмар. Подпол наверняка полон жутких страшилищ. Взвизгнут и прыгнут всем скопом, как только спущусь. Тогда проснусь в холодном поту, но хоть живым и здоровым. Другого способа, видимо, нет. Придется пройти через это.

      Я немного постоял, но не услышал шорохов и подозрительных звуков. Вообще ничего, даже когти не точат. Зато мое сердце громко билось. Вот его внизу могли и услышать.

      Набрав полную грудь воздуха, я решительно взялся за ручку и резко открыл, ожидая леденящего хохота и воя чудовищ. Но по классике жанра там затаились. В хоррорах иначе ведь не бывает.

      «Тут есть кто-нибудь?» – подыграл им, стараясь органично вписаться в каноны. Из ямы подвала ко мне вернулось короткое эхо. По спине пробежал холодок, но тянуть бесполезно. Быстрее начнем, быстрее закончим.

      Но упрямая нечисть зловеще молчала, приглашая спуститься. Наверное, лень лезть ко мне. А может, тоже боятся. Мало ли кого принесет, страдают в финале, как правило, монстры.

      Я лег на доски, опустил в подпол голову и осторожно принюхался. Лестница пока не сгнила, но запах сырой и могильный. Там пахнет мышами и мертвечиной –