Как мы ездили в Одессу. Андрей Соловьёв

ты моих газет не видела?

      – В коридоре на полке лежат.

      (Как же – в коридоре! Я их давно, для разговора, перепрятал.)

      – Папа, что твои газеты? Ты мне лучше про детство расскажи, как в Одессе жил, где гулял?

      – А кто тебе сказал, что я в Одессе в детстве жил?

      Вот тебе и раз! Как же так? Значит папа не из Одессы? Мама говорила, что у меня оба родителя одесситы.

      – Я, сынок, всё детство в деревне под Одессой провёл, у своей бабушки. Мама моя, твоя бабушка Маша, та в Одессе жила, поваром на аэродроме работала. Я к ней после школы только и приехал.

      Вот тебе и – на! Значит, тут информации не будет.

      – Так ты в Одессе не долго жил?

      – Почему не долго? До армии, потом в институте учился. С мамой твоей там познакомились и поженились. Люся, нет на полке газет! – это он маме на кухню – мама мыла посуду.

      – Куда они оттуда деться могли? Глаза разуй!

      – Да нет, я тебе говорю! – папа обстоятельно перерыл вещи в коридоре, заглянул на обувную полочку – нет газет!

      Мама вышла в коридор, вытирая руки о передник.

      – Тут они, сама клала.

      Всё это время я толокся у них под ногами, изображая деятельность. Мама не стала долго искать.

      – Вечно ты со своими газетами. Он, сынок, и на свидание с газетами приходил. Сядет в парке на лавочку и читает. Я, как-то раз, два часа у ларька стояла, всё ждала, когда же у него газеты кончатся.

      – Так долго? – удивился я – Тогда, зачем замуж выходила, если он всё время из-за газет тебя не видел?

      – Из-за газет и вышла, подумала «умный» – надо брать, пока другие не увели.

      Тут папа подобрел и маму обнял. Я понял – не будет мне просветительных рассказов, лучше самому выискивать. Пошёл в другую комнату и завалился на диван мечтать, глядя на открытки. Про себя решил, надо о дедушках и бабушках порасспрашивать. Это же в конце-концов возмутительно: человек до семи лет дожил, а бабушек в глаза не видел. Младенчество не в счёт! Фотография в альбоме хранится. Я там совсем маленький с голой попой лежу, на кровати, возле коврика с оленями. Прямо – бесстыдство, какое-то! С этим и спать лёг. Завтра суббота, а мы в первом классе по субботам только до обеда учимся. Может ещё с последнего урока отпустят. По дороге домой на горке покатаюсь! Уроки-то учить не надо до самого воскресенья! Красота!

      Утречком мама меня разбудила, быстро засунула мне в рот бутерброд с сыром и выпихнула за дверь. Это чтобы поспать ещё часок. Я понимаю, да тут чего долго разговаривать? Всё равно после второго урока – завтрак в столовой. Лучше поспешить. Минут двадцать ещё есть, можно в коридоре поноситься. Рванул через три ступеньки на крыльцо.

      Утром всегда немного арбузом пахнет, хоть и зима. До школы метров триста по дорожке, а через стадион и того меньше. Сегодня по дорожке лучше. Вчера «коробку» возле гаражей заливали, она как раз по дороге в школу, на лестницу воды налили. Днём засыпят её песком, а пока скользит – здорово! С размаху по скользким ступенькам – я свалился