Я твой Ангел. Таша Истомахина

благополучия. Разделимся на две группы. Жители Набережной, пожалуйста, встаньте справа, а Поселковой – налево.

      Народ поделился неравномерно, потому что мы находились именно на Поселковой улице: большинство, четверо из шести, шагнули в левую сторону.

      – Вообще-то, я пообедать пришел в кафе, – начал оправдываться единственный представитель Набережной.

      И правые, и левые повернули головы к мужчине в утепленной куртке, который остался стоять в центре. Тот развел руками:

      – Я здесь проездом, но могу встать к Набережным, а то как-то несправедливо получается.

      Я была уверена в успехе своего предприятия, поэтому начала опрос довольно бодро:

      – Отвечайте на вопросы по очереди: сначала поселковые, потом набережники. Сколько школ на вашей улице?

      – Одна.

      – И у нас одна. В смысле одна школа на обе улицы.

      – Хорошо. А медицинских учреждений сколько на каждой улице?

      – Больница есть в соседнем городе – в десяти километрах, но доктор Вальсман лечит всех, если случай не тяжелый.

      – Отлично! Полагаю, если на Поселковой улице есть кафетерий – отличный, кстати, там кофе, – то уж на Набережной обязательно должен быть ресторан, да не один.

      – Один есть, но рестораном никак не назовешь. Марта готовит пироги и разносит их по конторам.

      Делая вид, что записываю, я лихорадочно придумывала вопросы, которые могли бы вывести меня на нужный разговор. Похоже, в этом городке все наименования в моем предварительно составленном списке было представлены по одной штуке.

      – Сколько дорожных происшествий случилось за последний месяц?

      – А если шину у велосипеда спустило, считается?

      – Нет, считаются только серьезные случаи.

      – Тогда не было.

      – Сколько человек упоминало Драконов во время разговоров в общественных местах?

      Я подняла голову от блокнота, в котором чиркала хаос, и внимательно посмотрела в лица дюжины человек, что стояли передо мной. Я даже не заметила, когда подошли эти люди, такие молчаливые, со сжатыми губами, сумеречными взглядами. Только что все смеялись над моими глупыми и очевидными вопросами, а теперь ждут, что же я буду делать.

      – Я Нумератор, государственный представитель, – отработанным движением руки я пустила солнечного зайчика в глаза своим респондентам. – Вы не разрешаете мне заходить в свои дома, чините препятствия исчислению пропавших. Поэтому здесь и сейчас я желаю знать, сколько за последнее время было исчезнувших на Поселковой улице, а сколько на Набережной.

      Молчание толпы стало густым, вязким, смысловым. Я сопротивлялась нервному тику под глазом изо всех сил, как вдруг приглушенный вопрос долетел к моей стене из акаций:

      – А за какое время надо считать?

      – Сколько помните.

      – Тогда на Набережной