Пленница владыки Эйрхельма. Марика Полански

красотой и умом, женился на ней.

      Мать часто рассказывала Алазару и его братьям о древних племенах Виль дэ Вант, что жили на землях Эль-Ниара, напевала песни на ниарском языке или читала вслух сказки и легенды о грозных великанах из страны Торенхейма, демонах Валторгии и великих воинах Эйрхельма. Притихшие дети сидели возле неё и, разинув рты слушали удивительные истории. А потом появлялся отец и рассказывал о далёких прекрасных землях Авелона и древних драконьих богах, что создали землю.

      Потом картинка сменилась, и появилась зелёная лужайка за замком, где они дрались с Варлоком, представляя себя героями из историй отца. Алазар завидовал старшему брату из-за того, что тот – наследник отца, и однажды станет этаром Эйрхельма. Вот только этому не суждено было сбыться.

      Драконья чума унесла жизни многих, в том числе и жизнь Варлока и прекрасной Тиарэль. Так и не оправившись от горя, Драгвард ушёл вслед за любимой женой и старшим сыном. Тогда Алазар впервые услышал Драконью Песнь, – ту, что поют драконы прежде, чем навсегда оставить мир живых.

      Так на плечи Алазара легла вся тяжесть бремени правления. Иногда ему казалось, что он не справится, не выдержит. Но он выстоял, смог не только удержать власть в своих руках, но и укрепить свою страну. А потом, оставив своего брата Рольха в Хрогварде, он отправился в южные земли Авелона.

      Алазар застонал. Раненое плечо ныло и дёргало. Кожа и мышцы срослись практически мгновенно, однако оставшийся внутри наконечник начал загнивать, принося мучительную боль.

      Сквозь пелену тяжёлого беспокойного сна, он увидел морщинистое, разрисованное древними рунами лицо Маэва. Старый Маэв был придворным шаманом Драгварда и обучал юного Алазара наукам. Он заставлял его учить языки и чужие культуры, таскал по непроходимым лесам и болотам, рассказывал, какие травы способны спасти жизни, а какие наоборот – отобрать.

      Они часто спорили. Упрямый и своенравный характер этарина приводил к тому, что Алазару не раз доставалось от своего учителя. Но тем не менее, он искренне любил Маэва и прислушивался к его советам.

      – Уходи, шаман, – простонал Алазар. – Оставь меня в покое.

      – С радостью, – ласково улыбнулся Маэв и глубоко вздохнул. – Но сначала…

      Ослепляющая вспышка боли буквально вытряхнула дракона из сна в реальность. Он заорал так, что с подоконника сорвались вороны, оглашая округу перепуганным карканьем.

      – КАКОГО ХЭЙЛА ТЫ ТВОРИШЬ?!

      Алазар так резко поднялся, что голова закружилась и он упал обратно на мягкие подушки. Потолок плыл перед глазами, а плечо нещадно пекло и дёргало.

      – Если бы этар внимательно слушал уроки, старому Маэву не пришлось бы сейчас вскрывать рану, чтобы вытащить обломок стрелы, – ухмыльнулся в ответ старик, и дракону показалось, что шаман испытывает настоящее удовольствие, мучая своего господина.

      – Клянусь Отцом Хельмом, что прикажу тебя высечь, старик! Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть сейчас с Рольхом в Хрогварде?

      – Сначала