Санкции. Юлианна Страндберг

помыть посуду, тебе сложно. Убирать в квартире получается раз в две недели. И да, за продуктами ходишь ты, потому что магазин через дорогу, а я не успеваю. Что еще ты от меня хочешь?

      – Хмм…

      – Если тебе надо еще какое-то особенное мое внимание, то, наверное, надо как-то организовать время так, чтобы оно у меня было? Это особенное внимание для тебя… Не находишь?..

      Я прервалась, посмотрела на мужа, потом наклонилась и включила стиральную машинку на короткую программу.

      – Хммм, – мычал Дима.

      – Дима, а ты, между прочим, только на курсы ходишь и детей отводишь и забираешь из садика… И, кстати, ты сдал тест?

      – Нет, я не сдал тест, потому что мне нужна тишина, чтобы подготовиться к экзамену, а где я возьму тишину, когда вокруг меня все время дети? Как я могу выучить этот дурацкий язык, если у меня нет условий!

      – Условий? Какие такие условия тебе нужны? – я уже переставала сдерживать себя. – Задержись в школе на лишний час и учи там. У тебя ведь лекции не каждый день, а три раза в неделю по полтора часа. А что ты делаешь в остальное время? Найди себе время тишины, когда дети в садике.

      – Так они теперь не в садике. Завтра ты меня оставишь с ними, а сама пойдешь на работу.

      – Ты так говоришь, как будто моя работа – это развлекаловка какая-то. Ты чего?

      – Ничего… – обиделся Дима.

      – И вообще, знаешь что, мы с тобой разговаривали перед переездом о том, что будет тяжело. Что надо будет учить язык, что надо будет приспосабливаться и подстраиваться к новым условиям, что ты будешь больше занят по дому, потому что мне надо будет вклиниться в новую рабочую среду. Помнишь?

      – И что?

      – И то, что все это теперь надо применить на практике. Вот что.

      Дима развернулся и вышел в зал. Я услышала, как он плюхнулся в диван и включил телевизор. Каналы начали хаотично переключаться. Дима не любил местное телевидение, потому что ничего не понимал. А мне было абсолютно все равно, потому что у меня никогда не было времени смотреть телевизор. Никогда.

      Я пошла в детскую, посмотреть, что там с моими крошками. Дети спали, как будто бы даже без высокой температуры. Понятно, что это лекарства сбили жар, но и на том спасибо. Рвота и понос прекратились, и дети отключились.

      Я потрогала обоих, послушала, как они дышат, понюхала их, поцеловала и вышла на кухню.

      На кухне, в темноте, налила себе стакан холодной воды. А вода в Швеции из-под крана вкусная. Прямо как из колодца в деревне. Выпьешь, и сразу так легче становится. Как живительная сила.

      Потом я встала у окна, опершись руками на подоконник и прижавшись лбом к стеклу. Так хотя бы голова могла остыть чуток. Перед глазами разбегались разноцветные круги… Устала…

      Взглянула на собственное отражение в темном окне – ужас!

      Даже мимолетный взгляд распознает замученного, смертельно уставшего человека. Глаза впали, нос заострился, уголки губ обвисли. Корни волос отросли больше чем на пять