Свадьбы не будет, светлый!. Анна Солейн

Светлейшество? Тот самый светлый, который не стал меня отчислять и испортил годы моей учебы?

      Что он здесь делает?

      – Ваше Темнейшество! Леди Даркмор! Мисс Даркмор! – лорд Райан Лайтвуд, одетый в сияющий белый костюм, как полагается, слегка наклонил голову в приветствии. – Приятно видеть мою будущую невесту такой счастливой!

      Я с ужасом уставилась в синие, как вечернее небо, глаза ректора.

      Сильнейшего светлого мага.

      Моего… жениха?

      Глаза смеялись.

      Как-то… недобро.

      По-темному.

      Глава 2

      Я споткнулась и упала бы, если бы Лайтвуд, в лучших традициях светлых, не подался вперед и не подхватил меня за локоть. Синие глаза смотрели насмешливо, в пепельных блестящих волосах до плеч играло солнце, делая их похожими на ореол.

      Светлее его – только сам свет, ага.

      Наполненный тьмой и издевкой взгляд, который почудился мне секунду назад, исчез, уступив место обычному выражению лица Лайтвуда: серьезному и спокойному. Ходячий упрек в греховности, а не лицо. Помню его еще со времен АТаС.

      И – жених? Что еще за новости?! Какая-то шутка светлых, для понимания которой я слишком темная?

      – Вы в порядке? – спросил Лайтвуд.

      Этот его голос… по спине пробежали мурашки. Единственное, что мне нравилось в ректоре Лайтвуде, – это его голос. Низкий, теплый, обволакивающий. Хотя… будь Лайтвуд темным, я бы, наверное, сочла его привлекательным всего целиком. Высокий, широкоплечий, с орлиным носом и твердым взглядом.

      Может, я бы даже подсыпала аконит в его еду, чтобы обозначить заинтересованность. Заставила бы одержимых смертью темных сущностей заполнить его дом. Ну, знаете… Оказала такие знаки внимания, которые может позволить себе девушка, не рискуя показаться навязчивой.

      Но Лайтвуд был светлым, а потому присущие всем светлым занудство и благочестие с лихвой перекрывали любую внешнюю привлекательность. Не говоря уже о постном выражении лица.

      Хотя пару секунд назад… да нет, показалось.

      Светлые не умеют коварно ухмыляться и строить козни.

      А жаль.

      – Так спешили меня обнять? – тем временем поинтересовался Лайтвуд. – Я бы подошел сам.

      Что?! Он издевается?

      – Нет, – вспыхнула я, вырываясь из его хватки.

      Довольно цепкой.

      Во-первых, он меня оскорбил. Я не могу выглядеть счастливой, счастье – это что-то для светлых.

      Радость от понимания того, что сломала чью-то жизнь и ничего уже нельзя исправить, – это уже достойное чувство.

      Надеюсь в ближайшее время его испытать.

      Во-вторых…

      – Батюшка сегодня утром обрадовал меня тем, что я выхожу замуж за вашего старшего сына – Сэмюэля. Я жажду его увидеть.

      Отец крякнул, матушка не изменилась в лице, только на всякий случай вытащила из рукава черный кружевной платок: никогда не знаешь, в какой момент придется изображать сердечный приступ, недомогание или горе – по обстоятельствам.

      В АТаС Сэмюэль, сын Лайтвуда, учился одновременно