Кататония. Евгения Минаева

был у себя днем.

      – А толку, что ты был? Где тебя носит, Рене?

      Рене развел руками и сунул в рот еще одну ложку гуляша. Абеляр сердился, значит, мог выгнать в любой момент, а жрать хотелось очень сильно.

      – Рене, – голос магистра стал строже, – на тебя жалуются. Ты пропускаешь лекции, не выполняешь задания, твои заклинания слабы. Ты явно тратишь силы и время не там, где положено. У тебя какая-то работа в городе?

      Можно было бы соврать, но Рене никогда не врал Абеляру.

      – Нет. Работы нет.

      – Что тогда? Ты встрял в переделку?

      Рене прикинул, можно ли считать Амайю переделкой, и ответил:

      – Тоже нет.

      – Тогда что с тобой? Ты никогда не был столь плох! Сколько тебя помню, ты был усердным учеником, умным и трудолюбивым. Куда все пропало?

      Рене задумался. Поразмыслив, решил сказать магистру часть правды.

      – Магистр, у меня были дела в городе. Я использовал вестника, это отняло кучу сил. Честное слово, после вашего гуляша я воспрял!

      – Ну смотри, – Абеляр притопнул ногой. – Чем бы ты там не занимался – прекращай. Эльбор грозится оставить тебя на второй год! Твои городские дела сильно тебе вредят, Рене. Заканчивай с ними и берись за учебу. Ты доел?

      – Да.

      – Тогда иди. И не заставляй меня больше искать тебя по всей академии.

      Выйдя от Абеляра, Рене не пошел к себе. Удивительно, но, несмотря на выволочку от магистра, настроение оставалось хорошим. Рене вспоминал, какой сегодня видел Амайю, представлял, как будет замечательно, когда они снова встретятся вживую… В голове уже возник план, как можно это сделать…

      Магистр прав: хватит тратить силы на вестников. Хватит любоваться издалека. Рене хочется держать Амайю в своих руках, говорить с ней вживую, целовать ее.

      Тогда он, наконец, успокоится и возьмется за учебу.

      Окрыленный Рене поднял голову к темнеющему небу и тихонько пропел:

      – В этом мире жестоком, где нежность как слабость,

      Где, чтобы выжить, ты вынужден биться,

      Я набрался неслыханной наглости!

      Я! Позволил! Себе! Влюбиться!1

      Влада отодвинула ноутбук и усмехнулась. Нет, современная песня панк-группы, конечно, соответствует настроению, но из романа ее лучше вычеркнуть…

      Глава 7

      Субботний день оказался ясным и свежим. Влада, замотанная шарфом поверх пальто, вышла из метро и направилась по Среднему проспекту Васильевского острова к Университету. На переходе через Восьмую линию заметила знакомую спину и прибавила шагу.

      – Стас!

      Он обернулся и широко улыбнулся. Подался навстречу, будто попытался обнять, но на полпути передумал. Влада сделала вид, что ничего не заметила, и они пошли рядом.

      – Вчера мне звонит начальник, – Стас говорил медленно, обстоятельно, будто обдумывая и подбирая каждое слово. – Ну, ты знаешь, Руководитель Аппарата. Звонит и говорит, мол, как хочешь, но чтобы завтра пришел на работу.

      – А ты?

      – А я говорю: «Никак не хочу».

      Влада

1

Припев из песни группы F.P.G. «Стремиться».