Цвет греха. Белый. Александра Салиева

поближе, то удастся рассмотреть что-то ещё, что взбудоражит меня куда глубже и ярче. Аж кончики пальцев покалывает, настолько вдруг необходимо становится это понять.

      Да, мой мозг однозначно сломался!

      Возвращаюсь в реальность в себя лишь после того, как перед моим лицом закрывается та самая дверь, за которой скрывается мой всё-ещё-не-верится-но-супруг-раз-уж-дерьмо-в-жизни-случается. Немного погодя слышится плеск воды в душевой.

      Надо ли уточнять, что я снова зла?

      На себя в первую очередь!

      Пока стою посреди спальни и смотрю на оставленные им вещи, едва держусь, чуть не пнуть по той двери.

      А его вещи я собираю. Все до единой. Старательно. Просто для того, чтобы себя чем-нибудь занять. Жаль, не помогает. Но я нахожу другой способ.

      – Будешь везде разбрасывать свои шмотки, переедешь спать в коридор! – открываю дверь в ванную комнату и зашвыриваю мужские вещи туда.

      Не особо, но всё-таки помогает. А я наконец сосредотачиваюсь на том, где мне предстоит жить. Здесь действительно красиво, как и во всём доме. Стены тёмно-бирюзового оттенка с белой отделкой и лепниной под высоким потолком вновь напоминают мне о теме с дворцом. Складывается впечатление, кое кто реально чувствует себя королём, вот и окружает себя соответствующим. Ковёр – идеально белый, но что куда больше выделяется на всеобщем фоне – это кровать. Вот уж что воистину королевского размера. Громадная. Размером наверное со всю мою кухню в квартире, в которой я прежде жила. Похоже, она вырезана из дерева, и я касаюсь каждого витиеватого изгиба, чтобы удостовериться в своей догадке. Оказываюсь права. Поверху лежит шёлковое покрывало золотистого цвета, которое так и манит также прикоснуться к нему. А ещё лучше, совсем как в детстве – прыгнуть на него и проверить, насколько оно действительно мягкое и гладкое. От последнего воздерживаюсь. Задумываюсь о другом.

      Зачем вообще кому-то настолько большая кровать?

      Напрашивающийся ответ мне совсем не нравится. Не то чтоб я была особо брезгливой, но всё-таки хочется верить, что мне не придётся спать там, где Айзек Янг в поте лица усердно имел парочку-другую девиц, возможно одновременно. И… Господи, о чём я опять думаю?!

      Выбросив эту мысль из головы, оглядываюсь вокруг в поиске того, чем бы ещё себя занять. Взгляд натыкается на золотистого цвета в тон покрывалу портьеры. Они плотно закрыты, отдёргиваю их в сторону. За ними – балкон. Открываю его настежь, несмотря на ворвавшийся с улицы зной. Останавливаюсь на границе проёме, прикрываю глаза и глубоко вдыхаю, отсчитывая монотонные удары собственного сердца. Там, внизу раскинут роскошный сад, и он должно быть тоже очень красивый. Позже и на него посмотрю. Мимолётная идиллия наедине с собой слишком ценна для меня. Особенно теперь, после всей суматохи последних дней предсвадебной подготовки, извечной шумихи и полнейшей нервотрепки за последние сутки, когда я знаю, как дорого стоит тишина.

      Впитываю её в себя столько, сколько могу.

      Вода в душевой перестаёт литься, и я решаю закончить с обследованием