Врачебная тайна. Шанс на счастье. Кэти Свит

тех слов никак не может затянуться рана на сердце.

      – Кто это? – рычит, не скрывая своей ярости. – Я его уничтожу!

      Не уничтожишь. Потому что это ты.

      – Саш, не скажу, – отвечаю ему. – Можешь даже не пытаться. Выяснить правду не выйдет.

      – Уверена? – задает вопрос со злой ухмылкой.

      От этой самой ухмылки у меня холодок пробегает по позвоночнику, я забываю дышать.

      Не стоило бросать Хмельницкому вызов…

      Глава 10. Саша Хмельницкий

      – Блин, ну похож ведь, – говорю сам с собой. – Похож!

      Передо мной на столе лежит старенький фотоальбом, где на черно-белых фотографиях я запечатлен еще совсем крохой. Вот, я в коричневой шубке из искусственного меха ползу на горку, вот иду с портфелем в первый класс. Вот сижу на крыльце старенького деревенского дома, а передо мной корзина яблок.

      Столько времени прошло, но я до сих пор помню их невероятный аромат и сочность. “Белый налив” вкус моего детства.

      Среди множества старых фотографий выбираю ту, где по возрасту я больше всего подхожу к Степке и Феде. Выбор, конечно, не большой, но тем не менее, я нахожу парочку.

      Беру фото, подношу к экрану смартфона. Сравниваю.

      Одно лицо!

      – И после этого ты будешь говорить, что это не мои дети? – ухмыляюсь.

      – Саш, ты с кем говоришь? – из своей комнаты выглядывает Маришка.

      – Ни с кем, – отмахиваюсь.

      Но сестра не думает уходить, она так и стоит в дверях своей комнаты и с интересом за мной наблюдает.

      – Как в универе? – спрашиваю, желая перевести тему. Не хочу рассказывать про сыновей, пока сам не буду в этом уверен.

      – Нормально, – говорит таким тоном, что без труда становится понятно, все как раз наоборот.

      Убираю фото на столик перед собой, поверх карточек кладу телефон. Смотрю на свою сестренку.

      – А если честно? – не свожу с девушки внимательный взгляд.

      И чем дольше смотрю, тем сильнее понимаю. У нее что-то случилось.

      – Все плохо, – печально вздыхает. Стоит понурив голову.

      Я жду, когда она поделится своими проблемами, но сестра не желает продолжать разговор. Делает шаг назад и хочет опять закрыться в комнате.

      – Марина, – произношу с нажимом. Она понимает, что я требую ответа и еще сильнее зажимается.

      Реакция сестры мне совершенно не нравится. В голову мысли закрадываются одна хлеще другой.

      – Ты мне расскажешь, что случилось? Или гадать? – спрашиваю, стараясь держать себя в руках. Хоть это выходит не очень.

      Я безумно устал и контролировать тон, с которым говорю, уже не представляется возможным. Все мои эмоции налицо.

      – Меня не берут в общагу, – Марина произносит с обидой и печально поджимает губы.

      – Нашла из-за чего расстраиваться, – расслабляюсь. А то я напридумал уже себе такое… Мама не горюй! – Будешь у меня жить. Ничего страшного.

      – Ездить от тебя каждое утро до универа слишком далеко, – продолжает расстраиваться. – Мне придется выезжать за час с небольшим до пар.

      – И