Сделаю тебя любимой. Любовь Попова

жарко. Прижимаю к себе малыша, не веря в то, что слышу. Поскорее бы меня нашли. Его осведомленность меня пугает!

      – Откуда ты знаешь?

      – Я же сказал, из социальных сетей.

      – Вранье! Я про это нигде не публиковала.

      – Потому что некрасиво? Давай, начинай. Я пойду воды принесу и дров наколочу.

      – Это несправедливо! Я терпеть это не могу, – почти вою, конючу, ресницами моргаю. Ну должен же он пожалеть меня. – Это противно.

      – Жизнь вообще штука несправедливая. Не ускакала бы в лес, уже бы ели. Так что давай, приступай.

      – Сволочь, – шепчу про себя, когда он уходит. Очень глупо оставлять мне нож. Если умею освежевать, то умею и ножом пользоваться. Но не сразу, нет. Я усыплю его бдительность, сделаю вид, что сдалась и согласилась жить в этом убожестве. Господи, кажется, там ползет паук!

      Через пару часов, когда куропатки лежали готовые к жарке, а я выдыхалась от усталости, в дом входит Булат. В одной руке связка дров, в другой еще одно ведро с водой.

      – Ребенок спит? – по телу проходит неприятная дрожь. Я не хочу знать, зачем он это спрашивает.

      – Отпусти меня. Мой отец хорошо заплатит, – может слезы все – таки помогут?

      – Деньги меня не интересуют. У меня их предостаточно.

      Что – то незаметно!

      – Тогда что? Что тебе от меня нужно? Какой смысл держать меня тут!?

      – Для начала прибери тут. Потом пожарим куропатку… Ну а дальше ты знаешь…

      – Что знаю?

      – Детка, я только что сбежал из тюрьмы, как ты думаешь, чего мне так большего всего не хватало?

      – Мне нельзя заниматься сексом.

      – Ничего, я покажу тебе много способов как это можно делать без основных дырок.

      – Ты просто…

      – Да, я помню, извращенец. Бери тушки и пошли жарить. Или опять скажешь, что не умеешь.

      – Скажу, что ненавижу тебя.

      – Но жрать хочется, да?

      – Да!

      Этот огромный заросший детина чертовски прав. Есть хочется. На одних батончиках, пусть даже энергетических, далеко не уедешь. А тут мясо. И пусть оно пока не жаренное, у меня, кажется, слюнки текут от предстоящего вкуса.

      Я выхожу с Юрой на улицу, сразу к углям, которые сделал мой похититель. Насаживаю дичь на железный шампур, который неизвестно откуда он достал, и ставлю на палящие жаром угли.

      – Замариновать бы еще, – мечтаю, покачивая Юрку, пока Булат крутит мясо на вертеле. Воздух наполняется запахом, живот явственно урчит, вызывая у бандита ухмылку. Плевать. Пусть, что хочет, думает. А я у костра погреюсь. На деревья спокойные посмотрю. Порадуюсь, что комары не хотят меня сожрать, а муравьи забраться в задницу.

      – Картошечки бы еще. И я бы добыл, не будь ты такой дурой.

      – Дурой будет та, кто не стремится домой в комфорт и заботу, – фыркаю я, коротко взглянув на своего похитителя и абьюзера. И ведь кому-то такие нравятся. Огромные. Опасные. Непредсказуемые. Он раз махнет, и шея сломана. Не то что мой Сережа. Спокойный. Уравновешенный. Как же приятно погрузиться в мечты о нем и о нашем совместном будущем. – У меня дома люлька немецкая приехала, электрическая качалка швейцарская, подгузники