Непобедимый. Право на семью. Елена Тодорова

на сиденье, громко вздыхаю.

      – Если хочешь, можешь поспать, – предлагает Миша, бросая в мою сторону очередной затяжной во всех смыслах взгляд.

      Я мотаю головой, но глаза прикрываю. Уснуть, конечно, не получится. Какой тут сон! С вечера сердце на повышенных оборотах работает. Вчера, после ужина, Тихомиров снова меня целовал… Очень долго целовал. Вспоминаю, и тотчас по коже мурашки бегут.

      – Холодно? Добавить температуру?

      Естественно, Миша все подмечает.

      – Немного, – отзываюсь, не открывая глаз.

      Внутри ведь мне очень жарко. Все полыхает. Я стараюсь не вспоминать хотя бы поцелуи. Но это, очевидно, уже какой-то рефлекс – едва веки опускаются, снова все всплывает. Чтобы это прекратить, приходится открыть глаза.

      Тихомиров, если не задавать вопросов, почти никогда не выступает инициатором разговора. Уж пустой болтовней так точно не занимается. У меня, конечно, десятки подходящих вопросов найдутся, но я понимаю, что все сразу вываливать не стоит. Поэтому остаток пути молчу. Посматриваю на него и улыбаюсь своим мыслям. Все-таки я очень счастливая. А буду еще счастливее. Несомненно.

      – Сколько мы здесь пробудем? – интересуюсь сразу по приезду.

      Пока я разминаю ноги, Миша уже достает из багажника сумки.

      – Завтра к вечеру вернемся в Москву.

      Киваю и молча иду за ним в дом. Снова волнение охватывает, потому как я, честно говоря, не представляю, что мы здесь будем делать.

      Пока Тихомиров относит наверх сумки, пытаюсь себя как-то отвлечь. Вспоминаю, чем тут обычно занимались наши мамы. Но мне-то готовка совсем не подходит. Я ничего не умею.

      Впрочем, как оказывается, и тут я ничего не решаю. У Миши на все свои планы. Спустившись, он незамедлительно меня в них посвящает. То есть ставит перед фактом первого пункта, конечно же. Я от такого отношения снова расстраиваюсь.

      Он снова игнорирует мое мнение! Ему попросту плевать, что я чувствую! Есть он и его решения!

      Молчу и по дороге в ресторан на набережной, и за обедом. Уверена, что Тихомиров это замечает. Он ведь всегда все видит. Но, по каким-то неизвестным мне причинам, многие моменты попросту игнорирует.

      Возможно, потому что ему плевать?

      Сердцу больно становится. Но я держусь.

      С этого момента первой не заговорю. Пусть даже придется молчать весь день. К сожалению, по возвращению в дом последнее видится мне вполне реальным. Мы молча расходимся по комнатам.

      Шумно выдохнув, достаю из сумки трикотажные шорты и майку. Переодеваясь, выплескиваю свои эмоции беспокойным потоком бессвязного ворчания. Если бы я себя не знала, а просто слушала сейчас, точно бы ничего не поняла.

      – Ну и хорошо… Вот и ладно… Подумаешь… Тоже мне… Ха!.. Вообще без разницы…

      Едва заканчиваю одеваться, раздается стук в дверь. Пригласить или хотя бы откликнуться Тихомиров мне не оставляет возможности. Сразу же входит в комнату.

      – Полина, – произносит тем самым раздражающе ровным тоном. – Пойдем. Прогуляемся к озеру.

      Я напряженно вытягиваюсь и сжимаю руки в кулаки. Миша, оценивая мою стойку, только хмурится.

      – Иду, – выговариваю