Наши за границей. Где апельсины зреют. Николай Лейкин

вопрос Глафира Семеновна. – Вы здесь служите?

      Элегантный бакенбардист несколько смешался.

      – То есть как это? Нет-с… Я для своего удовольствия… Пур… Как бы это сказать?.. Пур плезир[33] – и больше ничего… Мы сами по себе… – отвечал он наконец. – А ведь иногда по вечерам мало ли куда случится сбегать! Так я даже и в декабре в пиджаке, ежели на спешку…

      – Неужто здесь зимой и на санях не ездили? – спросил в свою очередь Конурин.

      – Да как же ездить-то, ежели и снегу не было.

      – Скажи на милость, какая держава! И зимой снегу не бывает.

      – Иван Кондратьич, да ведь и у нас в Крыму никогда на санях не ездят.

      – Ну а эти пальмы, апельсинные деревья даже и в декабре были зеленые и с листьями? – допытывался Николай Иванович у бакенбардиста.

      – Точь-в-точь в том же направлении. Так же вот выйдешь в полдень на берег, так солнце так спину и припекает. Точь-в-точь…

      – Господи, какой благодатный климат! Даже и не верится… – вздохнула Глафира Семеновна.

      – По пятаку розы на бульваре продавали в декабре, так чего же вам еще! Купишь за медный пятак розу на бульваре – и поднесешь барышне. Помилуйте, мы уж здесь не в первый раз по зимам… Мы третий год по зимам здесь существуем, – рассказывал бакенбардист. – Зиму здесь, а на лето в Петербург.

      – Ах, вы тоже из Петербурга?

      – Из Петербурга-с.

      – А вы чем же там занимаетесь? – начал Николай Иванович. – Служите? Чиновник?

      – Нет-с, я сам по себе.

      – Стало быть, торгуете? Может быть, также купец, наш брат Исакий?

      – Да разное-с… Всякие у меня дела, – уклончиво отвечал бакенбардист.

      Ивановы и Конурин стали подниматься по лестнице на набережную. Бакенбардист следовал за ними.

      – Очень приятно, очень приятно встретиться с русским человеком за границей, – повторяла Глафира Семеновна. – А то вот мы прожили в Берлине, в Париже – и ни одного русского.

      – Ну а в здешних палестинах много русских проживает, – сказал бакенбардист.

      – Да что вы! А мы вот вас первого… Впрочем, мы только сегодня приехали. Вы где здесь в Ницце остановившись? В какой гостинице?

      – Я не в Ницце-с… Я в Монте-Карло. Это верст двадцать пять отсюда по железной дороге. На манер как бы из Петербурга в Павловск съездить. А сюда я приехал по одному делу.

      – Как город-то, где вы живете? – допытывался Николай Иванович.

      – Монте-Карло.

      – Монте-Карло… Не слыхал, не слыхал про такой город.

      – Что вы! Помилуйте! Да разве можно не слышать! Из-за Монте-Карло-то все господа в здешние места и стремятся. Это самый-то вертеп здешнего круга и есть… Жупел, даже можно сказать. Там в рулетку господа играют.

      – В рулетку? слышал, слышал! А только я не знал, что это так называется! – воскликнул Николай Иванович. – Помилуйте, из-за этой самой рулетки жены моей двоюродный брат, весь оборвавшись, в Петербург приехал,

33

Ради удовольствия.