Частное лицо. Валерий Михайлов

ржешь? – спросил словно выросший из-под земли Клименок.

      Я рассказал.

      – Знаешь, почему я себя так веду? – спросил он. – Потому что у меня есть удостоверение. Именно наличие удостоверения позволяет мне махать им перед чьим-нибудь носом, хамить, не боясь получить по морде, и так далее. Имея удостоверение, главное не забывать, что оно перебивается другим, более старшим удостоверением, и всегда учитывать эту возможность. А раз удостоверения у тебя нет, будь добр вести себя прилично. Иначе можешь нарваться на неприятность.

      – Хорошо, босс.

      – Я говорю серьезно.

      – Я понял.

      – Ладно, что накопал?

      Катя назвала Покровского папой. Вот только она – Екатерина Егоровна Приходько, а он – Генрих Нифонтович Покровский.

      – Значит, либо он не Генрих Покровский, либо она не Егоровна Приходько, Либо она не его дочь. Впрочем, к делу это не имеет отношения. Я тут, кстати, имел весьма интересный разговор с прислугой. Оказывается, здесь готовится если не революция, то, как минимум, дворцовый переворот. И знаешь, кто претендует на роль Ленина? Дворецкий. Он, оказывается, собирается занять кресло босса.

      – Думаешь, это он украл талисман, чтобы пошатнуть положение Гроссмейстера?

      – Он слишком умен, чтобы расшатывать чье-либо положение. Здесь что-то другое. К тому же он – наш первый и главный подозреваемый, что по неписанному правилу детектива должно означать его полную невиновность.

      – Так это не он? Ты уверен?

      – Я не уверен, что уверен.

      Глава шестая

      Соло продолжается

      – Похоже, теперь ваш коллега решил, что мы должны ждать пока он не соизволит сесть за стол, – желчно заметила Анна Степановна.

      – Он уже уехал. Вернется завтра, – имел неосторожность пояснить я.

      – И что, вы говорите нам об этом только сейчас? – поддержал ее Свидригайлов.

      – А что, он не сказал? – удивился я.

      – Какая наивность! Конечно нет, и зная его характер, как вы вообще могли подумать, что он снизойдет до каких-то объяснений? – съязвила Алла.

      Похоже, желчь стремительно выходила из берегов.

      – Знаете что, я ему не нянька, – огрызнулся я. – Вернется, ему и высказывайте.

      – Вы не волнуйтесь, ему мы обязательно выскажем, – злорадно сообщил Гроссмейстер.

      – Вот ему и высказывайте.

      Если честно, я и сам был зол на Клименка.

      – Есть дело, Ватсон, – сказал он минут за тридцать до обеда. – Мне надо срочно свалить по делам, но дело в том, что сегодня этих пауков нельзя оставлять без присмотра. Ты сможешь остаться?

      – Да без проблем.

      – С меня причитается. Ладно, Ватсон, я погнал. Если что, телефон мой у тебя есть.

      Сделав мне на прощанье ручкой, он поспешно свалил. Я решил позвонить домой, предупредить Эмму.

      – Ну что, Пинкертон, уже чувствуешь себя мастером современного детектива? – спросила она.

      – Еще не понял.

      – Приедешь сегодня пораньше?

      – Сегодня я не смогу приехать.

      – Это