В закрытом гарнизоне-2. Валерий Николаевич Ковалев

я в один. – Добро?

      – Добро, – соглашается Женька, тянет со стеллажа бумажный пакет и загружает его коричневыми сухарями.

      – А откуда такие? Раньше никогда не видел.

      – Из спецрезерва, – многозначительно поднимает вверх палец хлеборез. – Это, который закладывают на военное время. Вон, на мешках и дата есть.

      И действительно, на сером крафте, помимо «госта» и еще каких-то надписей, указан год изготовления.

      – Это ж надо! – удивляюсь я. – Мы тогда еще не родились.

      – Ну да, – кивает бритой головой Женька. – Мы не родились, а сухарей уже наготовили. Кстати, в них рожь высшего качества. Сейчас такой нету.

      Когда вернувшись назад и брякнув увесистый пакет на стол, я сообщаю о происхождении экзотического продукта, Желудок сразу же изъявляет желание лично его тащить.

      – Не, – вертит головой Жора. – Сожрешь по дороге. Понесет Кондратьев.

      А на следующий день снова заработала пекарня, и нам выдали свежий хлеб. Белый и черняшку.

      Но все еще долго вспоминали те сухари. Насушенные, когда мы еще не родились.

      Близнецы

      – Держи, – говорит Виктор, передавая мне грифованную бумагу, с синим штемпелем «входящий» и датой регистрации. – От коллег из Казахстана.

      Я расписываюсь за полученный документ, и когда начальник секретной части покидает кабинет, начинаю читать.

      «На № … от… сообщаем, что в связи с полученной информацией, нами взят под оперативное наблюдение младший сержант Янкель Сергей Павлович, проходящий службу в войсковой части 54190-А в должности командира отделения передающих радиоустройств космической связи.

      При этом установлено, что в период нахождения в краткосрочном отпуске в городе Ленинграде, в августе сего года, Янкель имел контакт с гражданином Финляндии Юхани Койвисто, проходящим по оперативным учетам Ленинградского УКГБ. О дальнейших результатах проинформируем дополнительно. Начальник Особого отдела в/ч 16491 полковник Марьин».

      – Что и требовалось доказать, – бормочу я, кладу бумагу в папку и выхожу из кабинета.

      – Ну что ж, ожидаемый ответ, – прочтя информацию, окутывается дымом мой начальник и накладывает в верхнем левом углу резолюцию «В дело».

      Потом я получаю ряд ценных указаний, возвращаюсь к себе, и, открыв тяжелую дверцу сейфа, извлекаю оттуда объемный талмуд, в серой глянцевой обложке.

      Это стоящее на контроле в Третьем Главке КГБ СССР дело оперативной разработки. Оно имеет окраску «инициативный шпионаж», кодовое название «Близнецы» и находится в моем производстве.

      Прошлой весной, когда я вернулся из автономки, второй, обслуживаемый мной крейсер, ушел на плановый ремонт в Северодвинск и мне поручили новый объект.

      Это была команда обслуги штаба одной из дивизий, расположенного на стоящей в заливе финской ПКЗ8. В ней было несколько десятков моряков срочной службы, обретавшихся в качестве писарей, шифровальщиков, коков, а также других, нужных

8

плавказарма