В закрытом гарнизоне-2. Валерий Николаевич Ковалев

с учетом северного климата, помимо парового отопления, при строительстве были установлены во всех пятиэтажках гарнизона, и теперь пришло их время.

      – Тэкс, – присел на корточки Слон. – Значит нету тяги?

      – Нету, – вздохнула женщина. – А электричество часто отключают.

      – Ну что ж, посмотрим, – последовал ответ, и из печки были извлечены обугленные щепки и бумага.

      Потом Витька щелкнул извлеченной из кармана зажигалкой и поднес ее к топке.

      – Точно нету, – хмыкнул Слон, засунул руку по плечо в топку и извлек оттуда свернутую в тугой кокон, черную офицерскую шинель.

      – А вот и причина, – сказал Витька. – Никак утеплялись? И весело взглянул на хозяйку.

      – Н-нет, – сделала та большие глаза. – Здесь до нас жила другая семья. Может они?

      – Вполне возможно, – философски изрек Витька, нагнулся к топке и снова щелкнул зажигалкой.

      – Порядок, – сказал Слон, после чего щепки были возвращены на место, и через минуту печка весело загудела.

      – А вот дров у вас маловато, – сказал он, сломав и запихнув в топку несколько дощечек. Скажите мужу, чтоб еще достал.

      – А мужа нет, – вздохнула женщина, – сегодня ушел в море. Сколько я вам должна?

      – Ничего, – переглянулись солдаты. – Тут делов с гулькин нос.

      – Нет, так нельзя, – не согласилась хозяйка и вышла из кухни.

      Вскоре она вернулась и сунула в руки Слона целлофановый пакет.

      – Держите, мужу перед походом выдали.

      – Ну что ж, спасибо, – растроганно прогудел Слон. – Пошли, Витек. Бывайте.

      Чуть позже парни сидели у костра и рассматривали его содержимое.

      В пакете были две банки тушенки, пачка сахара и несколько пачек «Примы».

      – Хорошая баба, – с чувством сказал рыжий, – добрая. Давайте ей дров притараним.

      Через час, на лестничной площадке пятого, высился аккуратный штабель наломанных ящиков, а стройбатовцы хрустели снегом в сторону базы.

      Над Кольской землей снова летел ветер.

      Крейсер Павлова, завывая турбинами и круша волны, шел в точку погружения, где-то в сопках слышался тоскливый вой полярного волка, а в Видяево, на еще живом «Курске», менялась корабельная вахта.

      Как я был диверсантом

      Утро. Понедельник. На флотилии день политзанятий, а у нас плановая оперативка.

      В просторной, обшитой светлыми панелями ленкомнате, под портретами членов Политбюро, за длинным, стоящим на возвышении столом, восседает наш адмирал с замом и вбивает в головы присутствующих опыт оперативного искусства.

      Впереди с умным видом сидят все три начальника отделов, затем старшие опера, и мы – молодые.

      Все глубокомысленно внимают, морщат лбы и делают записи в секретных тетрадях.

      В системе Третьего Главка наше подразделение не из последних, и к тому есть определенные причины.

      Не так давно в соединении выявлена кража оружия на базовых складах, а успевших демобилизоваться злоумышленников,