Трясина. Борис Айроевич Саркисов

к единому решению, они допили коньяк, закусили горячим шашлыком и вышли на улицу. Моросящий дождь продолжал серебрить асфальт. Они пожали друг другу руки. Иван Гаврилович остановил такси и укатил, оставив Маркина наедине со своими паршивыми чувствами и мыслями.

      19

      Лом подцепил плиту, поднял и опрокинул ее. Под ногами зазияло отверстие, и туда просочился лунный свет. Колымей посветил керосиновой лампой. Показались ступеньки, спускающиеся в подземелье.

      Вопреки ожиданиям, лесенка не была завалена землей: ведь в тот раз, когда он поднимал плиту, почва под ней обвалилась. «Чудно как-то, кому же понадобилось наводить здесь порядок?» – подумал Колымей, не подозревая, что ответ получит там, под землей.

      – Подержи, Игнат, – он протянул другу лампу, потом бросил вниз лом и пузатый чемодан. – И подстрахуй меня.

      Держась за руку напарника, Колымей свесил ноги в отверстие и, нащупав ступеньку, опустился на нее. Забрав керосиновую лампу, он стал медленно двигаться вниз.

      – У тебя все нормально? – крикнул Игнат.

      – Да, уже стою на земляном полу, – отозвался глухой голос.

      – Иду за тобой.

      – Только не забудь прихватить свою лампу. – Колымей поднялся на несколько ступенек и протянул руку. – Держись, чтобы не сорваться.

      Оба очутились на вязком от влаги земляном полу. Темнота обдавала сырым спертым воздухом. Держа лампы перед собой, они шаг за шагом пробирались по узкому коридору с пористыми стенами, пока не очутились в просторном зале. Под ногами хлюпала жижа. В середине зала до потолка вздымались толстые колонны из пиленых камней, покрытых зеленоватой слизью.

      Игнат остановился возле одной из них. Еле заметно проступало тут какое-то изображение. Он тщательно продраил его рукавом старенького пиджака. И тут же ахнул с благоговейным восхищением: барельефы с религиозной тематикой украшали колонну, выложенную из туфа. В трепещущем свете лампы увидел крест с сусальной позолотой.

      – Колымей! – окрикнул он друга.

      –Что там?

      – Ты говорил, что на бумаге с шахматным этюдом были изображены кресты?

      –Да.

      – Тогда погляди сюда.

      Победные колокола зазвенели у них внутри. Они навалились на розовый камень, чтобы сдвинуть его. И тот под напором дрогнул: скрипя протерся между такими же камнями, открыв потайное место. Колымей поставил лампу на пол, просунул руку в образовавшееся отверстие и вытянул оттуда длинный футляр, обтянутый овечьей шкуркой. Игнат замер в ожидании, пока тот разворачивал находку.

      – Ну, что я тебе говорил? – торжествующе усмехнулся Колымей.

      Он притащил чемодан, высыпал туда содержимое футляра – золотые монеты различного достоинства.

      – Теперь ищем другие кресты, – посоветовал Колымей.

      Еще три камня, из которых были сложены колонны, имели такие же изображения. Без особых усилий они отодвинули их, и в тайниках обнаружили различные предметы: кресты, иконные оклады, другую церковную утварь. Находки были из мягкого металла и того же желтого оттенка, каким бывает только