Трясина. Борис Айроевич Саркисов

получил сильное сотрясение головы от взрыва, который, к счастью, был средней мощности. Правда, пока его не успел осмотреть невропатолог, поэтому нет общей картины состояния пациента…

      На стойке возле Жана висел сосуд с прозрачной жидкостью, которая через иглу подавалась в руку больного. В окружающей белизне комнаты стояли еще две кровати, аккуратно заправленные.

      Доктор, надвинув очки со лба на переносицу, подошел к Вадиму, бросил верх одеяла и приложил руку к перевязанной груди.

      – Больно?

      – Да, но не очень.

      – Вы еще легко отделались, – сухо констатировал доктор, откидывая одеяло обратно. – К счастью, у вас крепкий череп. Конечно, есть трещины, но, думаю, скоро будете на ногах. Считайте, что в рубашке родились. – Поверх очков он глянул на Жана: – А вы, господин следователь, не очень его досаждайте.

      Когда доктор с медсестрой вышли из палаты, Вадим оживился.

      – Я в отключку попал после этого кошмара, поэтому совсем ничего не помню.

      – Благодари дверцу машины, – пояснил Жан. – Она весь удар приняла на себя. Ручка на ней сработала как детонатор, и тебя вместе с дверцей отбросило метров на семь. Травматологи поражены, что ты остался цел, тоже говорят, что ты в рубашке родился. Я бы добавил – и твердолобым. Почему сразу не сообщил мне?

      – Не успел.

      – Это тебе наглядный урок, – Жан хлопнул себя в бок. – В следующий раз не будешь соваться в пекло без пушки.

      – Но Светлану жаль… Сволочи!

      Вадим в деталях поведал о происшествии в доме на Знойной. Не забыл сказать и о разговоре со Светланой, который, по его мнению, меняет многое. Жан согласился и попросил его, как только встанет на ноги, написать подробный отчет об этом дне, тоже полагая, что это даст пищу для осмысления загадочных событий.

      – Это моя вина, – с трудом выговорил Вадим, еще раз представив, как удавка перерезает горло Светланы.

      – Твоя вина?

      – Если бы она не уговорила меня подождать ее в машине, пока не соберется и переоденется, этого могло не случиться.

      – Но откуда ты мог знать, что на нее готовится покушение?

      – Как это ужасно, – Вадим даже содрогнулся, – чувствовать, как проволока, перекрыв доступ кислороду, режет тебе горло и смерть забирает тебя… Вот сволочи! И – никаких следов. Выходит, что Светлана была права, когда говорила, что она жертва обстоятельств? Но Маркин… Да Бог с ним. Думаю, намечается что-то грандиозное. Кто-то дышит нам в затылок.

      – К сожалению, это так. Случай с тобой тому подтверждение.

      –Что ты имеешь в виду?

      – Убийство Светланы, покушение на тебя… Разве это не наводит на размышления? Скажи, откуда эти нелюди могли знать, что именно в этот вечер вы со Светланой должны выехать к ней домой? Ведь об этом знали только ты, я и она.

      – Уточняю, – вяло выдавил из себя Вадим, – знали об этом не три, а четыре человека. Почему ты исключаешь Наташу? Я видел, что перед твоей беседой со Светланой она закладывала две копирки, значит печатала три экземпляра.