Трясина. Борис Айроевич Саркисов

Жан рылся в верхних ящиках, но там ничего существенного не было: проекты зданий, схемы; прочая чепуха. Он открыл ключом нижний ящик, надеясь, что закрывали его не для хранения хлама. Выдвинул его, стал обследовать нишу. Нижняя доска скользнула. С помощью ножниц, лежащих на. столе, он поднял доску и обнаружил что-то вроде тайника. Там лежали конверт и фотографии Рэма, Светланы, их сына, какие-то справки и листочек бумаги с. графическим изображением дерева и земного шарика, обтянутого черным поясом.

      Жан вложил конверт с его содержимым в общую тетрадь и выглянул в комнату. Вадим продолжал стоять с поникшей головой, будто в гробу лежал не беглый преступник, а родной брат. Светлана, увидев Жана, поднялась и, подойдя поближе, пропустила его в комнату и прикрыла дверь.

      – Вы удовлетворены?

      – Вполне, – держа-в руке общую тетрадь, ответил Жан. – Вы не скажите, худа могли подеваться отсюда записи?

      – Понятия не имею.

      – Никто из посторонних не заходил в эту комнату вчера или сегодня?

      – Комната всегда открыта, – она растерянно развела руками. – Но кому теперь нужен его личный дневник?

      Жан пропустил вопрос мимо ушей.

      – Светлана Михайловна, когда вы в последний раз видели мужа?

      – Ну, это уже слишком! – раздраженно бросила она. – Я не могу вам больше уделять внимание.

      Жан одарил ее долгим взглядом: в состоянии раздражения она была чертовски хороша. Потом вдруг спохватился, поняв, что слишком долго смотрит на нее, и решил переменить тактику.

      – Что ж, вы вправе не отвечать. Тогда придется вызвать вас в управление для официальной дачи показаний.

      Ее суровость сразу уступила место хмурой растерянности. Жан холодно и бесстрастно наблюдал за этими изменениями, пока не почувствовал, что она снова смягчилась.

      – Ладно уж… В день отравления он появлялся дома. Через некоторое время убежал куда-то, сказав, что у него важная встреча. Он был чем-то сильно взволнован. Расспросил о сыне и исчез.

      – И вы больше его не видели?

      – Нет! – воскликнула она повышенным тоном, давая понять, что разговор исчерпан.

      Когда следователи вышли к патрульной машине, Жан спросил:

      – Ну как, воскрес твой покойник?

      – Пошел ты знаешь куда, – огрызнулся Вадим, все еще находясь под гнетом смятенных чувств и предположений. – Смейся столько, сколько тебе влезет, а мне все-таки кажется, что тут что-то нечисто, какая-то мистификация.

      Мог ли Вадим предполагать, что в среду поздним вечером неизвестные ему люди на неизвестных ему болотах так круто изменят весь ход, казалось бы, банального расследования?

      6

      Стоя на террасе у мольберта, Кассандра отдавалась на волю воображения. О чем думала она, глядя на зыбкие болота с коварными плывунами? Сможет ли она на этот раз раскрыть всю глубину своего душевного настроя в грубом и удушливом окружении? Кисть медлит касаться холста. Она еще не готова – сюжет в стадии созревания в ее быстро ранимом, болезненно-уязвимом сознании.

      Она замирает. Видения одно за другим