Иоланта. Первая и единственная. Наталья Владимировна Селиванова

У них честность на шестьдесят процентов обычно ставят. А остальным почти сто.

      Я вздохнула. Иметь честного друга не всегда хорошо.

      – Тогда хоть молчи, пока не спросит. Это сможешь?

      – Постараюсь. – Серьезно пообещала Сесилия. – А куда ты летала?

      Конечно, так я тебе и сказала, правдивая ты наша.

      – Да так, осматривала город.

      По дороге назад я стерла из истории свой последний маршрут, чтобы никто не узнал, где я была. Мама уж точно не обрадуется такой прогулке, и что-то подсказывало мне, что отец может и запретить некоторые мои действия, несмотря на то, что я совершеннолетняя. Лучше пока держать подругу и мать на расстоянии друг от друга.

      Сила бросила растаявшее мороженое в распылитель, и мы полетели-таки к ней. Сила показывала мне куски из моей университетской жизни, и мне все больше нравилась эта прошлая Иоланта. Я с удовольствием узнавала, что и раньше не была паинькой. Таких называют лидерами. Они обо всем имеют своё собственное суждение. Открытые, решительные, уверенные в себе. Умеют нравиться, убеждать людей. Ну, эти последние качества явно приобретенные, отец научил. Когда я вечером спросила у матери, в чем причина моего отличия от остальных людей, она, надолго замолчав, все-таки объяснила.

      – Отец считает, что народные лидеры не должны проходить коррекцию. В них должна быть здоровая доля агрессии. И остальные природные качества. Поэтому коррективы в твою психику внесли минимальные. Еще в раннем детстве. И больше не вносили.

      И опять мой рот в удивлении приоткрылся.

      – А остальные люди? Они проходят значительную коррекцию? Насколько психокорректор вмешивается в природу человека?

      – Есть стандартные программы. Усиливаются те качества, к которым и так человек склонен. Например, чувство прекрасного и усидчивость, если есть склонность к рисованию. Музыкальный слух, если человек любит музыку. Ну и общечеловеческие ценные качества – доброту, сострадание, терпимость.

      – А что убирают, уменьшают?

      – Агрессию, жестокость, черствость, жадность. Это обязательный набор. И потом – индивидуально у каждого есть свои перекосы. Для этого психокорректоры и учатся три года, чтобы каждая коррекция была уникальной и лучшей для человека и окружающих.

      – Я уже жалею, что не стала психокорректором…. Мам, тебя что-то беспокоит?

      – Ты завтра выходишь на работу. И как раз в село Крутое, сопровождать скоморохов на коррекцию. Я просила твоего начальника, чтоб тебе дали другое задание, но у нас так мало полицейских, ведь за последние годы происшествий почти не было. Там будут почти все лучшие. Ты – лучшая с последнего курса. – Лена тяжело вздыхает. – Да и Маша одобрила. Считает, что чем раньше ты вольешься в свою обычную жизнь, которая была до травмы, тем лучше для восстановления.

      – Мама Лена, я буду беречь себя.

      Ну я-то знаю, что для меня скоморохи абсолютно безопасны. А оборотней и след давно простыл, не дураки же они попадаться полиции.

      На следующее утро наш отряд полиции быстро выгрузился из грузового автолета в начале села. Полицейские разделились по двое и мелкими перебежками