Бес новогодней ночи. Алексей Клёнов

знали почти обо всех похождениях Василия. Не одну молоденькую училку соблазнил, да и впоследствии не оставлял без внимания и ласки. Однако, зная железный характер бывшего завуча, обречено признал, что Новый год придется встречать в обществе дорогой и любимой Катериванны. Доводы о том, что в течении трех суток по закону милиция пропавшего искать не обязана, на старуху явно не подействуют. Тут одним приемом заявления не отделаешься. Еще раз вздохнув, Торопов с грустью вспомнил киснувшую на столе бутылочку, и официальным тоном предложил:

      – Излагайте, Катериванна. Будем принимать меры. Да вы садитесь, в ногах правды нет.

      Баба Катя опустилась на скамью, зачем-то сердито пристукнув клюшкой, и начала излагать:

      – Решила я сегодня Мишку зарезать…

      Майор, слегка офигев от такого признания, предостерег:

      – Катериванна, должен вас предупредить, что, согласно статье пятьдесят первой Конституции РФ, вы не обязаны давать показания против себя.

      Баба Катя, уловив подвох в словах, когда-то несносного Олежки, огрызнулась:

      – Не перебивай, я и сама собьюсь. Какие, на хрен, показания? Козла я решила зарезать!

      – А-а-а… Ну, козел это другое дело. За козлов, в любом виде, уголовный кодекс не карает.

      – Решила, значит, Мишку… козла то есть… зарезать. И сподобила на это дело Василия Кузьмича. Пошел он сердешный, куда ж деваться. Пошел, да и пропал. Час прождала – нет. Решила, что сбежал, чтоб кровью не мараться. Пошла я к Тише с Мишей… Знаешь братцев?

      Майор, сморщившись как от дурных воспоминаний, рубанул себя по горлу, и выдал:

      – Еще бы! Это ж мой гемморой!

      Прикинув расстояние от майорского горла, до его же геммороя, баба Катя подивилась длине последнего, но вдаваться в детали не стала.

      – В общем, подписала их Мишеньку моего зарезать. За литр, понятное дело, иначе не уломать. И пошла домой. Шла то долго, улицами. А они, варнаки, видать огородами шастнули. Пока пришла, да пока в доме свет зажгла, минут сорок прошло. Глянула в сарай – нет Мишки. Кричала, звала – никто не отзывается. Пошла на огород, а у погребочка – матерь божья – все кровищей залито! Не иначе как моего деда зарезали вместо козла…

      – Стоп, стоп, стоп. Катериванна, давайте уточним. Василь Кузьмич из дома сбежал…

      – Да нет нигде его! Я ж по улице шла, у всех спрашивала, к кому забрести мог! Он, видать, паразит, в погребе заначку свою достал, да там его эти живодеры и прихватили!

      – А с чего бы? У них что, неприязнь была?

      – У меня неприязнь была! Я ж сколько раз грозилась деду своему, что науськаю на него этих оглоедов, за его пьянки да кобелирование. Но я-то вроде как не всерьез, сгоряча. А они, жлобье, всерьез решили. Или бутылку не поделили, или спьяну деда с козлом перепутали! Что тот козел, что этот! Один от природы, другой по жизни…

      Майор только репу озадаченно почесал. Дела, однако. Стало быть, незабвенная Катериванна про похождения муженька знает? И молчала всю жизнь? И где заначка