Счастливый билет. Маурин Ли

шестнадцать, семнадцать? – я не читал даже этих книг. Если вы хотите работать здесь, давайте поговорим. – Старик тоже встал, поклонился и жестом указал на стул, который Лиза только что освободила. – Как вас зовут?

      – Лиза О’Брайен. Мне шестнадцать лет.

      – Вы приехали из Ливерпуля?

      – Да. – Лиза изо всех сил старалась подражать правильной речи Джекки. Но, очевидно, ее усилия были напрасными.

      – Ливерпульский акцент – мой любимый. Одно время я подвизался пародистом в мюзик-холле. Впрочем, это было очень давно. Но я иногда практикуюсь в этих умениях. Я могу говорить, как Уинстон Черчилль. Вот послушайте: «Восстаньте, смерды, сбросьте цепи и воссядьте за столом своих господ».

      Лиза звонко расхохоталась. Он в точности изобразил голос Черчилля, но говорил с ярко выраженным ливерпульским акцентом.

      – А что, Черчилль и в самом деле произнес такое?

      – Нет, но иногда я развлекаюсь, воображая, что он и впрямь сказал эти слова. – Старик драматическим жестом хлопнул себя по лбу. – Ах, я опять увлекся и устроил настоящее представление. Это одна из моих слабостей. Веди себя прилично, Гарри, – строго приказал он себе. – Дело серьезное. Вам нужна работа, мисс Лиза О’Брайен, и я готов вам ее предложить. Зарплата не такая уж и мизерная – восемь фунтов в неделю. Больше вам не предложат даже в «Хэрродсе», хотя некоторым тамошняя атмосфера может понравиться больше, чем та, что царит в моем магазинчике. Вы умеете считать?

      – Да. По арифметике у меня всегда были одни «пятерки».

      – Мои поздравления. Не могу сказать того же о себе. Мои книги пребывают в беспорядке. Ноги отказываются мне служить. Ревматизм превратился в моего злейшего врага, и, хотя я сражаюсь изо всех сил, кажется, враг побеждает. Сердце у меня уже не то, что прежде. Оно бьется слишком быстро – или, наоборот, слишком медленно? Я все время забываю как. В один прекрасный день оно остановится окончательно. Но до тех пор мне нужна помощь, чтобы управиться со своим магазином. Моя жена, Мириам, говорит, что я должен спрашивать рекомендации. Она полагает, что люди будут выстраиваться в очередь, чтобы получить эту работу. – Мужчина широким жестом развел руки ладонями вверх и пожал плечами. На мгновение сердце у Лизы упало. – Но у вас честное лицо. Я надеюсь, вас не разыскивает полиция и вы не сбежали с последнего места работы, прихватив оттуда немного наличных?

      – Разумеется, нет! – с негодованием ответствовала девушка.

      – Шучу, шучу. Еще одна моя слабость. Я все время шучу. Но скажите же мне, мисс Лиза О’Брайен, когда вы сможете приступить к работе?

      – Завтра.

      – Отлично, отлично. Кстати, меня зовут Гарри Гринбаум. Я – еврей. Ортодоксальный. Вам нравится моя шапочка?

      – Она очень мила, – ответила Лиза, улыбаясь.

      – Этот головной убор не позволяет моей старой голове развалиться на части. Иногда я настолько злюсь на мир, что боюсь, что она может взорваться. Хотите что-нибудь выпить? Кофе, например, или чай? Я спрашиваю так из эгоизма, потому что умираю, так хочу выпить чашечку сам, но по утрам ступеньки в кухню на заднем крыльце для