Девочка с птицами. Юлия Лим

возмущаюсь я, отчего Тёмка вздрагивает и роняет спичку. Она падает на землю и затухает. Вверх вьется тонкая струйка дыма.

      – Блин, Сень, нельзя же так пугать, – выдыхает Тёмка. – Я чуть коньки не отбросил.

      – Что на этот раз?

      Он отводит глаза и качает головой. Открывает коробок, закрывает, открывает, закрывает.

      – С подружкой поругался? – спрашиваю.

      – Нет у меня никакой подружки, – Темка сует спичечный коробок в карман шорт. – Просто… в семье проблемы.

      Мне это незнакомо. Я не ссорюсь с родителями, если только иногда капризничаю. Мой максимум – отказаться от женской панамки.

      Ты же хочешь стать писателем, укоряю себя мысленно, а конфликты – основа произведений. Разберись!

      – Расскажи, станет легче, – неуверенно предлагаю я.

      – Да нечего рассказывать. Предки меня сюда сплавили, чтобы продолжить ругаться. Я им не нужен, – плечи Тёмки опускаются.

      – Ты же знаешь, что это неправда.

      Он хмуро смотрит на меня и ничего не говорит.

      – Иногда взрослым необходимо побыть вдвоем, чтобы все прояснить. Я об этом недавно в комментах читал.

      – Я сам что угодно могу в комментах написать. Интернетик – это не реальная жизнь, Сень. Тут все гораздо сложнее.

      – Ла-адно, – присаживаюсь на корточки и сгребаю кучку горелых спичек в руку вместе с горкой пыли. – Но ты же помнишь, что мы сюда приехали отдыхать? Помнишь про абрикосы? Клубнику? Море? – встаю, подхожу ближе и шепотом добавляю: – Подумай о девчонках в купальниках!

      Мрачный Тёмка прыскает, едва я упоминаю купальники.

      – Я же знаю, что на самом деле ты приехал сюда ради этого, – серьезно говорю я, сжимая в кулаке мусор.

      – Так точно, – так же серьезно отвечает он.

      – Поэтому давай будем отдыхать. У нас впереди три месяца. А взрослые… они ведь потому и взрослые, что сами могут разобраться с проблемами, да?

      – Ну, – вздыхает Тёмка, – может, ты и прав. Я никогда не понимал, почему они ругаются. Вроде все нормально было.

      – Помнишь, что ты про сестру рассказывал?

      – Я много о ней рассказывал. Говори конкретнее.

      – Она все время то ругалась, то мирилась с парнем. И когда ты ее спросил, зачем это все, она сказала какую-то такую фразу… – щелкаю пальцами, пытаясь уловить мысль.

      – …что всем нужно выпускать эмоции?

      – Да! Вот. И твоим родителям тоже нужно выпустить эмоции.

      – Ладно, убедил, – Тёмка треплет меня по волосам, отчего челка спадает на глаза как у какого-нибудь давно нестриженого пса. – Пошли, пока твоя бабушка не начала волноваться.

* * *

      Я просыпаюсь, едва начинает светать. Из окна дует свежий утренний воздух. Приподнимаюсь, опираюсь локтями на тумбу перед подоконником и всматриваюсь в туман. Он понемногу рассеивается, являя на свет жемчужные капли росы. В ветвях яблони колышется паутина. Вдали кричит соседский петух. Долго и протяжно, пока не начинает сипеть и не замолкает. Сложно, наверное, быть петухом. Когда ты, состарившись, перестаёшь быть нужным, от тебя избавляются.

      – Сенечка!