Люди искусства. Светлана Игоревна Бестужева-Лада

источники живого песнопенья,

      Не все предметы мне доступны и даны…»

      Известно, что с 1838 года до осени 1840 года Ростопчина провела в Анне, выезжая летом ненадолго в Вороново и в Пятигорск. Но эти поездки были непродолжительными, а рифмы охотнее и легче всего приходили к поэтессе на дорожках старого анненского парка, под шорох опадающих листьев, хруст снега, весенние птичьи трели. Она еще молода, и обет уединения поэтому порой бывает тягостен. Но все-таки именно в деревенской глуши было написано большинство стихотворений, прославивших Ростопчину.

      А в 1841 году Евдокия Петровна вернулась в Санкт-Петербург с готовым к печати сборником стихотворений «Талисман». Успех книги превзошел самые смелые ее ожидания: друзья, знакомые, университетская молодёжь – все в восторге от свежести её таланта. Её стихи заучивали наизусть. На тексты её стихов более ста композиторов писали романсы: Алябьев, Булахов, Даргомыжский, Рахманинов, Рубинштейн, Чайковский.

      Плетнев писал о Ростопчиной:

      «Как я удивляюсь ее таланту! Взяв книгу её в руки, трудно оторваться от чтения… Для неё поэзия то же, что для живого существа воздух… Она, без сомнения, первый поэт теперь на Руси».

      Сама Ростопчина в одном из стихотворений так определяет поэзию:

      «Поэзия – она благоуханье

      И фимиам восторженной души.

      Но должно ей гореть и цвесть в тиши…»

      Вышел первый поэтический сборник, готова к печати первая книга прозы. Начиналась третья пора ее жизни:

      «Но третия пора теперь мне наступила, —

      Но демон суеты из сердца изженен,

      Но светлая мечта Поэзии сменила

      Тщеславья гордого опасно-сладкий сон.

      Воскресло, ожило святое вдохновенье!..

      Дышу свободнее; дум царственный полет

      Витает в небесах, и Божий мир берет

      Себе в минутное, но полное владенье;

      Не сердцем – головой, не в грезах – наяву,

      Я мыслию теперь живу!»

      Но ее точно преследует какой-то злой рок: еще один избранный ею поэт внезапно и трагически ушел из жизни.

      Знакомство с Лермонтовым, который был всего на три года моложе Ростопчиной, относилось еще к годам ее «московского житья». Но с тех пор произошло слишком многое в жизни обоих. Лермонтов поплатился за свои строки на гибель Пушкина, успел побывать на Кавказе и снова стать причиной императорского гнева. В эти дни он часто бывал у графини. Воспоминания и рассказы Ростопчиной об их общем кумире особенно трогали его.

      «Отпуск его подходил к концу, – вспоминала впоследствии Ростопчина. – Лермонтову очень не хотелось ехать, у него были всякого рода дурные предчувствия. Наконец около конца апреля или начала мая мы собрались на прощальный ужин, чтобы пожелать ему доброго пути. Я одна из последних пожала ему руку… Во время всего ужина и на прощанье Лермонтов только и говорил об ожидавшей его скорой смерти. Я заставляла его молчать и стала смеяться