Во тьме. Рассказы и миниатюры. Сайд-Хасан Кацаев

Горький или Гамсун, пойти «в люди», тем более что он не считал себя обязанным перед родителями и не играл существенной роли в бюджете семьи.

      Правда, понимая, что любые изменения в жизни положительно сказались бы на его творчестве, в одно время он хотел пойти в армию, хотел даже попасть на войну. Но и из этого ничего не вышло.

      Он жил как в замкнутом кругу, пытаясь вырваться, вернее, мучая себя тем, что надо бы вырваться из него, и не обладая для этого необходимой волей. Не смог он оставить и «теплое местечко», не зная, что ожидает его в будущем.

      В своей слабости, безвольности Кафка готов был обвинить родителей: «Я часто думаю об этом и каждый раз прихожу к выводу, что мое воспитание во многом очень повредило мне» (19.07.10).

      В знаменитом «Письме к отцу» (1919) он утверждает то же самое. Но Франца, при всем уважении к его творчеству, и самого нельзя назвать хорошим сыном.

      О родительских надеждах на свой счет он пишет:

      «Родители, ожидающие от детей благодарности (есть даже такие, которые ее требуют), подобны ростовщикам: они охотно рискуют капиталом, лишь бы получить проценты» (12.11.14).

      Бернард Шоу пишет в своей «Автобиографии», что, будучи молод и здоров, он был настолько мудр, чтобы не бросаться на борьбу с жизнью. Вместо этого он бросил в нее мать. «Вместо того, чтобы быть помощником отцу, я, наоборот, жил, зацепившись за его брюки».

      По этому поводу «весь наполненный литературой» Кафка пишет: «Я веду какую-то ненастоящую жизнь и достаточно жалок и труслив, чтобы следовать за Шоу…» (26.10.11).

      Шоу верил в свой гений, поэтому, предвидя большой успех, был так смел.

      Кафка не верил в собственный талант и постоянно сомневался в своих силах.

      «Ничего не довожу до конца, потому что у меня нет времени, и все во мне теснится. Долго ли я выдержу? И разве у меня появится время?» (17.10.11).

      «Я хочу писать, ощущение непрерывного подергивания на лбу» (5.11.11).

      Думать, что будь свободное время, он бы многое написал – значит обманывать себя. Иногда, хоть на мгновение, он понимает это: «…я должен только остерегаться, как бы не освободить все время для литературы… я не способен использовать все время для литературы» (14.12.11).

      Условно, писателей можно разделить на две группы:

      1) романисты – Дюма, В. Скотт, Купер, Теккерей, Золя, Голсуорси, Фейхтвангер, Фолкнер, Пикуль, Сименон;

      2) и писатели, которые могут писать только о себе или на основе личных воспоминаний – Тургенев, Флобер, Бунин, Вулф, Бабель, Хемингуэй, Экзюпери, Трифонов, Моэм, Довлатов.

      Первые, при малейшей возможности зацепиться, пишут о чем угодно. (Это не значит, что они более талантливы или менее. Речь идет об индивидуальности писателя и его творчества.) Вторые не пишут о том, чего не знают, чего не испытали. Каждое предложение дается им с трудом. Сам процесс писания доставляет им настоящие муки. Больше, чем писать, они любят рассуждать, о чем пишут.

      Кафка относится ко второй группе. К высшей ступени