Пифагор, или Вы будете счастливы. Татьяна Тихонова

эти глыбы-строения одинаковы: просты и монументальны. Каменное невероятно-ровное поле, стены из великанских блоков и огромный, давно вышедший из строя маяк в скале. Сама Галага с новеньким маяком ютилась возле космопорта. Небольшой стандартный жилой объект для токсичных сред, принадлежавший Оломее, разворачивался он со всеми жилыми помещениями и хозблоками в течении нашей земной недели. Здесь обычно обитал малочисленный обслуживающий персонал, туристы, разного рода-племени учёные, аферисты-неудачники, тёмные личности, иногда и временные поселенцы в надежде обрести землю обетованную. Но Медея-то больше походила на Нифльхейм. Минус сто пятьдесят за бортом, а аборигены, как говорили – неразумные, жили только в подземных озёрах, в пещерах. Безглазыми драконами называли их одни, посмеивались и поправляли – «протей гигантский всего лишь» – другие.

      Ядовитые туманы клубились за стенами двух улиц герметично упакованного посёлка. Огромного роста шестигранные роботы иногда виднелись в белых клоках метанового тумана и походили на ледяных гигантов. Они иногда ремонтировали купол, иногда – дорогу. Ровное полотно дороги, выложенное чьими-то неизвестными конечностями не известно когда, уходило за стылый мертвенный горизонт. Может, там был раньше город? Может, ещё что. Может, эти огромные ровные поля вовсе и не были космопортами для их создателей. Никто не знал и знать не хотел, во всяком случае хозяйка Оломея – точно. Встречались они в космосе по странной задумке кого-то давно канувшего в Лету в самых нужных местах и были как колодцы в пустыне. К ним так и относились – берегли, и встретить здесь можно было кого угодно.

      Сейчас на пустынном поле космопорта находились только две машины – небольшой транспортник, прибывший недавно с Оломеи, и лежавший в дальнем углу на брюхе звездолёт без опознавательных знаков.

      Огромное поле было пустым, серое каменное – оно матово блестело в свете трёх прожекторов, начищенное роботами-уборщиками, у стены справа неподвижно застыли манипуляторы кранов, ручеёк живых существ тянулся сквозь узкий огороженный прозрачными щитами перешеек к выходу в Галагу. Прозрачный купол уже закрылся, выпустив наш корабль. Пар клубился, исчезая, под потоками тёплого воздуха, подкачиваемого при открытии крыши из пещеры с тёплыми источниками.

      Бежать спрашивать, просить помощи было не у кого. Кругом одни машины и роботы, оломейцы не поймут. Да Крапивин и ушей, глаз-то у них не видел. Как к ним обращаться?

      Оставалось связаться с посёлком, найти того, кто заказал деду посылку, и надеяться, что тебе захотят помочь в поисках робота.

      Крапивин опять встал в очередь, уставился в огромные стены-окна. Надо ждать. В таких местах не получается спешить. Здесь будто останавливается время. Потому что никто ничего не знает о твоём времени, оно у каждого своё.

      Там дальше по переходу, в каменном лабиринте за полем, есть терминал для связи. Попробовать выйти на заказчика музыки ветра. Почему-то казалось, что это должен быть землянин, ну кому ещё она нужна?

      – Чёрт! –