В годину смут и перемен. Часть 2. Зазеркалье русской революции. Андрей Иванович Ипатов

дня. Это понятно, там, среди названных гостей, легче отвлечься от скорби. Заснуть в эту ночь Наталке в своей комнате тоже не получалось. Мысли роились вокруг ее головы, но никак не выстраивались хоть в какую-то логическую цепочку. Сейчас уже ей было сильно жалко умершего барина, как будто этот несносный старик на самом деле был ей родным дедом.

      Девушка зажгла свечи и решила пойти прибраться в комнатах, раз уж все равно сна не получается. В связи с похоронными хлопотами в помещениях дома осталось много неприбранного. Сначала она навела марафет в спальне старого барина. В какой-то момент ей даже почудился там, в сумраке, его призрак, но девушка отнеслась к этому видению удивительно спокойно, даже чуток поговорила вслух с иллюзией покойника. Далее она прошла через приемную залу в комнату Павла, где после его приезда еще не приходилось убираться. Тот за прошедшие ночи почти и не спал здесь, только иногда выходил от отца взять из комнаты некоторые свои вещи, чтобы, например, побриться.

      Вот и сейчас саквояж с его походными вещами стоял на тумбе полностью открытым – собираясь на похороны, Павел, конечно, не обратил на то внимания. Некоторая часть его личных вещей вообще лежала разбросанной на неприбранной постели. Наталья чисто автоматически убрала их с кровати, чтобы можно было заправить на ней белье, как подобает. Стронув с места большую пуховую подушку, она вдруг застыла в полном недоумении и еще в неописуемом ужасе – под подушкой лежал донельзя знакомый их родовой кинжал Годун, украденный два года назад у ее брата Дмитрия убийцей.

      Долго простояла девушка над этой вещью в оцепенении, не решаясь дотронуться. Потому как, если все это закончится явью, а не обернется иллюзией, то как тогда мог их нож-реликвия, передаваемый много веков от отца к сыну, очутиться здесь, в личных вещах Павла? Неужели она опять сходит с ума? Сколько эти видения еще будут продолжаться в ее жизни?

      Да нет же. Это не может быть видением или обманом! – рука девушки коснулась холода стали, отчего по всей ее кисти до локтя пробежало ощущение крапивного жжения, как будто нож был вовсе не холоден, а как раз горяч.

      «Надо испытать этот нож! Если я сейчас порву им подушку, значит, он явь! Теперь воткнуть в кожу саквояжа! Ясно вижу: дыра – явь! Теперь ударить по коже ладони – вот, брызнула кровь, явь! Это все мне не мерещится, вот же она, боль, у меня в руке, вот алые капли капают на белоснежную простыню Ломова! Вот я ими пишу это страшное слово: убийца! Завтра же пусть он мне объяснит, откуда у него наш кинжал. Соврет, что купил с рук? – Это же смешно, это не пройдет! Ведомо, он и есть настоящий убийца брата. Только он мог прийти к Дмитрию без стука, и только его тот пустил бы, доверил тайну, коя, видимо, была в этом ноже. Не оттого ли вдруг Павел стал так богат в одночасье? Поместье их тогда было на грани разорения, заложено в банке, он раньше сам нам об этом говорил, а тут тебе невиданная роскошь: Франция, учение, богатые