Грешник. Сьерра Симоне

тебе можно пить алкоголь, – говорю я. – Но я намного старше тебя, чтобы угощать тебя выпивкой, и в этом настоящая проблема.

      Она выгибает бровь, а в голосе появляются дразнящие нотки.

      – Ну да, ты действительно старый.

      – Эй!

      И снова эта улыбка. Господи! Я мог бы всю оставшуюся жизнь любоваться, как эти восхитительные надутые губки растягиваются в широкую улыбку и обратно.

      – Что угодно, только не вино, – все еще улыбаясь, просит она. – Пожалуйста.

      – Хорошо, – отвечаю я с довольной ухмылкой, как будто подросток, которого только что впервые пригласили потанцевать на вечеринке в средней школе. Да что со мной не так? Одна красотка двадцати одного года и мой вечер триумфа превратился в приключение пылкого желторотого юнца. А я уж точно не такой.

      Но тем не менее мое сердце бешено колотится, а член упирается в ширинку брюк, пока я направляюсь за выпивкой для этой женщины. Даже несмотря на ее слишком юный возраст. Даже несмотря на то, что я ее совершенно не знаю. Даже несмотря на то, что она смеялась надо мной.

      На самом деле мне даже нравится то, что она посмеялась надо мной. Обычно меня воспринимают слишком серьезно, как в постели, так и за ее пределами, и я удивлен, насколько приятно добиваться восхищения этой девушки.

      «То, что надо», – решаю я. Именно этого я и хочу: самую малость завоевать ее. Возможно, отвезти ее домой будет неправильно, но, если у меня получится к концу вечера заставить ее испытать сожаление о том, что мы не поехали ко мне, этого будет достаточно. Достаточно, чтобы утолить жажду.

      Я заказываю ей джин с тоником и прошу бармена уменьшить количество алкоголя, а себе беру еще одну порцию виски. Затем возвращаюсь на террасу и испытываю облегчение, что она все еще там, задумчиво вглядывается в горизонт, обхватив себя руками.

      – Замерзла? – спрашиваю я, собираясь снять с себя пиджак и отдать ей, но она отмахивается от меня.

      – Все нормально. – Девушка забирает у меня свой коктейль, делает небольшой глоток и морщится. – А тут вообще есть джин?

      – Ты молодая, – отвечаю я не без легкого раздражения. – У тебя низкая переносимость алкоголя.

      – А ты такой заботливый по отношению ко всем женщинам, которых встречаешь? – интересуется она. – Или я особенная?

      – Ты определенно особенная, – произношу я со всем обаянием и щегольством, которые накопил за многие годы, для пущей убедительности сверкая ямочкой на щеке, после чего она смеется надо мной.

      Снова.

      – Это совершенно безнадежно? – вздыхаю я.

      – Что совершенно безнадежно?

      Делаю глоток виски и смотрю на нее щенячьим взглядом.

      – Понравиться тебе.

      Она подносит свой коктейль к губам, чтобы скрыть улыбку.

      – Думаю, ты мне вполне нравишься. Но тебе необязательно изображать передо мной очаровательного парня.

      – И так, что же тебя цепляет?

      На мгновение она задумывается, а ветерок играет с кончиками ее волос, заставляя их колыхаться и танцевать.