На изломе. Олег Бажанов

красного марочного вина. Их принесла из комнаты Тамара.

      – Чувствую, что придется нам все-таки бежать в «комок» за подарком, – показав глазами на бутылки, прошептал Ващенка на ухо сидящему рядом Иванову.

      – Посмотрим, – ответил тот.

      Присутствующие выразили желание начать с вина.

      – Тамара в нем разбирается, – пояснила гостям хозяйка.

      – С вина – так с вина, – согласился Иванов.

      Напротив него сидела Анна Семеновна. Откупорив с помощью штопора бутылку и разлив вино в бокалы, Иванов предложил:

      – Анна Семеновна, на правах хозяйки за вами – первый тост.

      Пожилая женщина, справившись со смущением, подняла свой бокал:

      – Дай вам всем, Господи, в жизни только хорошего! И давайте выпьем за то, чтобы плохим людям не было места на земле, а хорошие не умирали рано.

      Так коротко и так мудро сказала простая русская женщина. Чокнувшись с бокалом Анны Семеновны и немного помедлив, Иванов выпил до дна.

      В этот момент в зашторенное окно неожиданно постучали.

      «Ковалев ввалился бы без стука, значит, это не он», – подумал Иванов.

      – Я открою. – бросив взгляд на часы, Ирина пулей вылетела в коридор. Все молча посмотрели ей вслед.

      – Это что? – неизвестно у кого поинтересовался Ващенка.

      – Она разберется, – взглянув на него, спокойно проронила Тамара. Но начало вечера уже было испорчено.

      Иванов снова наполнил бокалы. Все ждали только Ирину. Но она все не возвращалась. Повисшая тишина за столом становилась напряженной.

      – Пойдем-ка подышим, – предложил Иванов Ващенке, поднимаясь и указывая взглядом на дверь. Тамара, сидевшая слева, неожиданно крепко сжала его руку возле локтя.

      – Это Иркины дела, – настойчиво повторила она, упрямо глядя в глаза Иванову.

      – А мы ей мешать не будем.

      Чтобы высвободиться, Иванову пришлось приложить достаточное усилие. Ващенка пошел вслед за ним к двери.

      – Саша, не ходите. – уже на пороге Иванов услышал Наташин голос, и ему стало приятно, но он не оглянулся и толкнул дверь.

      Сумерки сгустились. Еще на крыльце Иванов услышал, что во дворе идет какая-то «разборка» – звучали мужской и женский голоса. Голоса доносились из-за угла дома, и летчики направились туда.

      – Валера, ты слышишь, я тебя прошу… Только не сегодня. Тамара приехала, у нас гости: сегодня нельзя. Приходите завтра, – уговаривала Ирина упитанного военного. Она стояла, прижатая спиной к кирпичной стене, между двух рук, которыми тот, как бык рогами, упирался в дом. Второй военный тоже стоял к ним спиной рядом с первым, и летчикам удалось незамеченными появиться из-за угла.

      – Ирка, кончай ломаться, мы уже пришли и гостей ваших сейчас спровадим. А если эта корова Тамара начнет опять выступать, то я ей рога поотшибаю! – сострил Иркин хахаль.

      – Ирина, какие-то трудности? – спокойно поинтересовался Иванов.

      Оба мужика от неожиданности