Элла покинула здание!. Анна Геннадьевна Гринь

Размеренно дыша, я шагала за шефом, держа наготове блокнот и ручку. Все отчеты будут составлены и лягут на стол Белянскому, пройдя через мои руки, самой мне бегать и записывать за работавшими на месте спецами не требовалось. Другое дело – личные записи рейяна Белянского. Не зря же он меня за собой потащил. Обязательно будет что-то диктовать, чтобы не потерять наблюдения с места преступления. Система и формулировки в данный момент не важны, для подшивки в дело шеф или лично перепишет свои мысли в соответствии с правилами, или поручит это мне.

      Я угадала и вскоре уже вовсю строчила на белых листочках, стараясь писать разборчиво – начальник вполне мог потребовать записи по возвращении в управление.

      – Мебель не сдвинута, ничего нигде не сломано, явных следов крови нет. Значит, убили профессора именно в той комнате. Если бы его убили в другом месте, то на ковре были бы кровавые следы от самой двери, а у ног жертвы не натекла бы целая лужа. – Шеф внимательно осмотрел открытый саквояж в спальне и стопки одежды рядом с ним, гардероб профессора. – Только в той комнате установлены многочисленные охранные артефакты. Артефакты старые и надежные, раз их не меняли с постройки дома.

      Я молча записывала. Шефу лучше знать. Я присутствие каких-либо магических предметов не ощущала, ведь видеть излучаемое ими сияние мог лишь магически одаренный человек.

      – Что это значит? – сам у себя спросил Белянский, а я замерла, выжидая.

      Шеф уставился на меня, подошел и, пальцем наклонив блокнот, уставился на выведенные мною строчки.

      – Не строчите бездумно? – хмыкнул он. – Хорошо.

      Я спокойно посмотрела на начальника, пытаясь понять, что он имеет в виду.

      – Хорошо держитесь, – сухо похвалил рейян. – Так что это значит, Бонс?

      Я моргнула, запоздало понимая, что так туго натянула вожжи самоконтроля, боясь внезапной собственной реакции, что превратилась в заторможенную курицу, и сейчас тупо пялюсь на начальника, едва соображая, чего он от меня хочет.

      «Элла! – рявкнула я на себя. – Соберись!»

      Быстро проглядев то, что еще минуту назад записала, я осторожно произнесла:

      – Ну, его там убили… и, видимо, профессор опасался за свою жизнь, раз не избавился от охранных артефактов прежних владельцев.

      Шеф кивнул и уточнил:

      – Это все?

      Я секунду подумала, а потом тихо честно призналась:

      – Шеф, я впервые видела мертвого… убитого. Я в принципе с трудом соображаю, а вы от меня каких-то выводов хотите.

      ***

      Марьян не ожидал, что розововолосая девица будет держаться так отважно. Еще до того, как они вошли в дом, Элла Бонс побелела и перестала держать лицо, но платок ей Белянский предложил не из вежливости или жалости. Рейяну не было дела до переживаний помощницы. Но рейна проявила чудеса выдержки: в обморок не грохнулась, не ринулась прочь, попутно ища уборную, и не закатила истерику. И, что Марьян оценил более всего, не стала бравировать своей выдержкой.

      «Хм…