Похождения бравого солдата Швейка. Ярослав Гашек

после долгих переговоров какой-то извозчик взялся отвезти. Швейк вернулся за фельдкуратом. Тот спал. Кто-то снял у него с головы черный котелок (он обыкновенно ходил в штатском) и унес. Швейк разбудил фельдкурата и с помощью извозчика погрузил его в закрытый экипаж. Там фельдкурат впал в полное отупение. Он принял Швейка за полковника Семьдесят пятого пехотного полка Юста и несколько раз повторил:

      – Не сердись, дружище, что я тебе тыкаю. Я свинья!

      С минуту казалось, что от тряски пролетки по мостовой к нему возвращается сознание. Он сел прямо и запел какой-то отрывок из неизвестной песенки. Вероятно, это была его собственная импровизация.

      Помню золотое время,

      Как все улыбались мне,

      Проживали мы в то время

      У Домажлиц в Мерклине.

      Однако через минуту он потерял всякую способность соображать и, обращаясь к Швейку, спросил, прищурив один глаз:

      – Как поживаете, мадам? Едете куда-нибудь на дачу?

      В глазах у него двоилось, он сделал паузу и осведомился:

      – Изволите иметь уже взрослого сына? – И указал пальцем на Швейка.

      – Будешь ты сидеть или нет?! – прикрикнул на него Швейк, когда фельдкурат хотел встать на сиденье. – Я тебя приучу к порядку!

      Фельдкурат затих и только смотрел своими маленькими поросячьими глазками с пролетки, совершенно не понимая, что, собственно, с ним происходит.

      Потом, опять забыв все на свете, он повернулся к Швейку и сказал тоскливым тоном:

      – Пани, дайте мне первый класс, – и сделал попытку спустить брюки.

      – Застегнись сейчас же, свинья! – заорал на него Швейк. – Тебя, учти, и так все извозчики знают. Один раз уже облевал все, а теперь еще и это хочешь. Не воображай, что опять не заплатишь, как в прошлый раз.

      Фельдкурат меланхолически подпер голову рукой и стал напевать:

      Меня уже никто не любит…

      Но внезапно прервал свое пение и заметил:

      – Entschuldigen Sie, lieber Kamerad, Sie sind ein Trottel! Ich kann singen, was ich will![49]

      Тут он, как видно, хотел засвистать какую-то мелодию, но вместо свиста из глотки у него вырвалось такое мощное «тпрру», что экипаж остановился.

      Когда спустя некоторое время они, по распоряжению Швейка, снова тронулись в путь, фельдкурат стал раскуривать пустой мундштук.

      – Не закуривается, – сказал он, понапрасну исчиркав всю коробку спичек. – Вы мне дуете на спичку.

      Но внезапно он потерял нить мыслей и засмеялся.

      – Вот смешно! Мы одни в трамвае. Не правда ли, коллега?

      И он стал шарить по карманам.

      – Я потерял билет! – закричал он. – Остановите вагон, билет должен найтись!

      Потом покорно махнул рукой и крикнул:

      – Трогай дальше!

      И вдруг забормотал:

      – В большинстве случаев… Да, все в порядке… Во всех случаях… Вы находитесь в заблуждении. На третьем этаже?.. Это – отговорка… Разговор идет не обо мне, а о вас, милостивая государыня… Счет!.. Одна чашка черного кофе…

      Засыпая, он спорил с каким-то воображаемым неприятелем, который лишал его права

49

Извините, дорогой товарищ, вы болван! Я могу петь что хочу! (нем.)