Варяг. Мечи франков. Александр Мазин

ребенка, перевернул, придерживая голову…

      Глаза Стевнира открылись. Он сделал попытку встать…

      Неудачную.

      – Тихо, тихо, друг… – пророкотал Хрольв. – Полежи немного.

      – Что это? Где мы?

      – Все хорошо. Ты и Дерзкий поборолись немного. В кругу.

      – Дерзкий – это кто?

      – Это я, – сказал Сергей, становясь рядом. – Помнишь меня?

      – Ты… – Лицо Стевнира напряглось, но тут же разгладилось: вспомнил. – Ты – младший брат по браку вот его! – И показал на Ререха. Сергей заметил, что рука его недавнего противника дрожит. – А еще у тебя конь такой красивый, черный, сердитый… – И с тревогой: – Это конь меня лягнул, да?

      – Это я тебя лягнул, – сказал Сергей. – Уж извини, что ногой. Но руками я б с тобой не совладал. Может, лет через пять, а пока только так.

      – Он что, меня победил? – спросил Стевнир у Пешехода. – Он? Меня? Быть не может. Не верю…

      – А придется, – вмешался Ререх. – Мой брат умеет… удивлять. Рёнгвальдсон, надо нашего друга в дом отнести. На солнце ему сейчас вредно. Я пошлю за носилками.

      – Не надо. Сам отнесу. – Стоящий на коленях Пешеход подхватил Стевнира, без видимого усилия встал и зашагал вверх по дорожке. Немаленький Стевнир у него на руках казался ребенком.

      До чего ж он огромный, этот Хрольв-конунг. Нет, без тролля тут точно не обошлось.

      Глава 4. Дела семейные по-варяжски

      – Он хорош, этот безусый хёвдинг, – сказал Хрольв Пешеход, поглаживая пухлую задницу лежащей на коленях девки.

      Задница была хороша. Даже лапища Хрольва не могла накрыть ее целиком.

      – Когда я убил своего первого врага, мне было меньше, чем ему сейчас, – возразил Стевнир. – И мне тоже было пятнадцать, когда я взял в руки кормило своего первого драккара.

      – Так и есть, – согласился гигант. – Только он добыл свой драккар сам, а тебе его подарил отец.

      – Мой отец – йотландский[2] ярл! А кто его отец, вообще неизвестно!

      – Ну, положим, кое-какие мысли на этот счет есть, – пророкотал Хрольв, всовывая ладонь между девкиных ляжек.

      Та тихонько охнула: больно. Охнула, но так и осталась лежать ничком поперек вытянутых ног конунга.

      Друзья сидели на брошенных на пол медвежьих шкурах. В предоставленных Пешеходу покоях не нашлось мебели под его размер. Но Хрольв к такому привык. Так же, как и к тому, что многие его недооценивали. Полагали, что боги наградили Пешехода могучим телом, и только. И он не спешил их в этом разубеждать, так что о том, что он, Хрольв Рёнгвальдсон, умеет думать не хуже своего отца, знали немногие.

      – И я говорю не об умении убивать, – рассудительно произнес гигант. – Проткнуть человека копьем или срубить ему башку – дело нехитрое… Помолчи, дай договорить! Я о том, что он умеет думать. Думать, находить правильное действие и использовать это. Согласись, с тобой у него вышло отменно!

      – Да я сильнее его вчетверо! – возмутился Стевнир. – Он схитрил, но больше я на такое не поймаюсь!

      – В бою «больше не поймаюсь» не бывает, – сказал Пешеход. – У мертвецов нет второго

2

Йотланд – Ютландия.