Шапито. Эль

на ноги и встал перед господином Оливером так, чтобы не перекрывать ему обзор, но в случае опасности не дать обидчикам его задеть. Это не составило и доли секунды, наверное, можно было сказать, что это привычка. Да и господин Оливер не сказал, насколько серьезна опасность. Ведь вполне возможно, что она висела над его головой постоянно на протяжении дня, кто ж разберет этих людей голубых кровей. И теперь, когда шум немного поулегся, я почувствовал на себе несколько взглядов, а за спиной раздался смешок.

      – Я не успел даже договорить про правила, а ты уже… – он снова махнул рукой, указывая на меня, когда я обернулся к нему. – Не думал, что ты настолько… послушный… – и громко расхохотался.

      – Что тут происходит?

      Только теперь я обратил внимание на вошедшего. Это была хрупкая девушка, одетая в пышное небесно–голубое платье по последней моде. Ничего лишнего, просто небольшие оборки, покатые рукава, открывающие вид на тонкую шею, украшенную нитью жемчуга, и впалые ключицы, на которые падали завитые пряди русых волос, убранных в какую–то навороченную прическу. Она была молода, красива и слишком тонка, потому что по крайней мере, с первого взгляда мне казалось, что она тонула в этом пышном великолепии. Ей бы что–то легче, невесомее, почти как те платья, что были пару лет тому назад. Она была утончена, изыскана и совсем не походила ни на одного встреченного до этого мгновения человека.

      – Теперь он твой, – спокойно сказал господин Оливер. – Садись, – и лишь по строгости голоса я понял, что это было сказано именно мне.

      Я не мог оспорить приказ, впрочем – зачем? Эта девушка, да, именно девушка, она была младше меня лет так на семь точно, не представляла из себя никакой опасности. Я вернулся на свое место, пристально наблюдая за развернувшейся сценой. Эта девушка подошла к протянутой к ней руке господина Оливера, ловко взялась на нее и уселась на его колени, как только тот чуть отодвинулся от стола. Она легко чмокнула его в щеку выше линии бороды и обняла за шею. Я не мог видеть ее взгляда, я мог лишь наблюдать за ее утонченной талией и спиной, а еще за взглядом господина Оливера.

      Сложно будет описать на бумаге все то, что я увидел в его черных глазах. Это была жгучая, терпкая смесь, как тот самый дешевый алкоголь в полуразрушенных кабаках. Он топил все мысли, желания, плавя все внутренности чем–то до боли противоречивым, здесь было то же самое. Господин Оливер смотрел на нее так, словно она была чем–то недосягаемым, хотя вот она была в его руках, плавилась в его прикосновениях. Он смотрел на нее, как на самый драгоценный камень, который видел весь свет, но и она все же не была самой красивой. Да, милой, изнеженной, но я встречал более красивых девушек и женщин. Он смотрел на нее, как на что–то так сильно желанное, хотя она сама путала свои хрупкие пальцы в его кудрявых волосах. Он смотрел на нее с таким желанием обладать, хотя сам притягивал ее для звучного поцелуя, выбивал из ее груди гортанный, мелодичный звук. Он смотрел на нее так, словно каждый день утопал в ней снова и снова, хотя сам хватался за нее, как за спасительный дрейфующий плот.

      Его