День, когда пала ночь. Саманта Шеннон

глядел на нее, замерев, как зверь перед прыжком. А потом басовито хмыкнул:

      – Идем же! – Он согнул мощную руку, предлагая ей опереться. – Скажи, что у тебя на уме.

      На его груди блестели капли. Голос успокаивал слух. Она чувствовала сладкий запах соломенной подстилки и трав, ощущала, как греется под ее ладонью его кованый золотой браслет.

      – У меня есть предложение. Крайне конфиденциальное. – Она шагнула ближе к нему. – Мне говорили, что снежные провидцы еще не объявили, какой веры держаться новому хротскому королевству.

      – Не объявили.

      – Я хочу знать почему.

      Он выдержал ее взгляд. Вблизи она видела, что глаза у него цвета ореха – скорее золотистые, нежели зеленые.

      – На этой войне, – сказал он, – погиб мой брат.

      Сабран не горевала по бабушке и не думала, что станет долго оплакивать родителей. И все же она представляла боль от потери любимого – как засевший в теле наконечник стрелы. Жизнь продолжится, затянет рану, но шрам останется и всегда будет причинять боль.

      – Когда я нашел брата, вороны клевали его глаза. Вертинг Кровавый Клинок перерезал ему горло и выбросил, как старую шкуру. Чтобы спастись от такой же участи, мой юный племянник отсек себе правую руку. – Король Бардольт катал желваки на скулах. – Мой брат был еще мальчик. Невинный ребенок. Я не стану восхвалять богов и духов, допустивших его гибель.

      Между ними встала тишина, только шелестело дерево рядом. Родись Сабран язычницей, она решила бы, что дубы над ними подслушивают речи отступника.

      «Теперь надо бить со всей силы или не бить вовсе».

      – Мы в Инисе не ищем ответов на такие вопросы. Мы чтим память человека – моего предка – и живем согласно его Шести Добродетелям, – сказала она. – Святой, как и ты, был воином в землях малых княжеств и усобиц. Он, как и ты, объединил их под одной короной.

      – И как он этого добился, ваш Святой?

      – Он сразил злобного змея и тем завоевал сердце девы Клеолинды, лазийской принцессы. Она покинула старых богов, чтобы встать рядом с ним.

      Ветер вытянул из-под ее венца и растрепал длинные локоны.

      – Инис и Искалин почитают его. Приди к нам. Пусть Хрот присягнет Добродетелям Рыцарства. Когда рядом с тобой встанут два древних царства, Морскому Королю ничего не останется, как покориться.

      – Герион и так покорится, – отрезал хротец.

      – Будешь добиваться его верности силой, получишь новую войну. В ней погибнут многие, и дети тоже.

      – Ты взываешь к моему сердцу.

      – Более, чем ты думаешь. – Сабран подняла брови. – Не обратившись, ты меня не получишь.

      Он улыбнулся – мрачно, и все же в улыбке его было тепло.

      – Отчего ты решила, что нужна мне, дама Сабран? – Ее имя тихо пророкотало в его горле. – Откуда тебе знать, что я не оставил супругу в своем королевстве?

      – Я видела, как ты смотрел на меня в тронном зале. – (Он не сказал «нет»!) – И сколько раз.

      Король Бардольт не отвечал. Сабран стояла перед ним гордо, потому что не была похожа на мать.

      – Я