Пани Зофья. У вас колесо отвалилось. Яцек Галиньский

дом, полнившийся моими воспоминаниями, чувствами, всем, что у меня было самого дорогого. Кто-то вторгся в него. Кто-то, не спросив моего позволения, хватал вещи, коснуться которых даже у меня не всегда доставало духу. Кто-то осквернил дорогие мне памятные вещи. Низвел их до уровня обычных никчемных предметов. Листов бумаги, металлических фигурок. Он лишил мой дом души. Надругался над памятью о моих близких, которая жила в этом доме, унизил ее. Он отнял у меня все.

      Через минуту грусть сменилась яростью. Я встала и вернулась в прихожую. Подобрала с пола колесико, которое все-таки окончательно отвалилось, и изо всех сил сжала его.

      – Ах ты!.. – взревела я и запустила колесиком в зеркало, по которому побежали трещины. Что ж это за животное, для которого нет ничего святого? – С меня хватит! Я не сдамся! Не позволю!

      Я достала телефон и набрала номер; нельзя было терять ни минуты. Я решила действовать. Найти эту сволочь и добиться справедливости. Хватит покорно отступать, хватит молча сидеть в углу. Хватит.

      – Алло, – начала я разговор.

      – Оперуполномоченный Михал Собещанский. Чем я могу вам помочь? – спросил какой-то юнец.

      Своим вопросом он совершенно сбил меня с толку. Я нуждалась в помощи, как никогда.

      – Хм-м… А у вас силы хватит?

      – Вы там что, развлекаетесь? Если да, то прошу вас сейчас же положить трубку.

      – Нет, не шучу! Но раз уж вы предлагаете помощь, то неплохо бы вернуть на место входную дверь. Она, понимаете ли, в ужасном состоянии. Какой-то медведь выломал все четыре замка. Можете себе представить?

      – Речь о краже со взломом?

      – Разумеется! А зачем я, по-вашему, звоню?

      – Расскажите, пожалуйста, подробнее, что произошло. У нас много работы. Слушаю вас.

      – Сами же сначала уводите разговор в сторону, а меня потом понукаете. Если вы такой занятой, то примите у меня заявление и беритесь за дело. Меня же обокрали, и преступник, может быть, еще близко. Неплохо бы его изловить, правда?

      – Насколько я понимаю, вас ограбили?

      – О господи, ну а что еще? Не изнасиловали же! В моем-то возрасте. Побойтесь бога.

      – Где вы живете?

      – Медзяная, десять, квартира номер четыре. Записали?

      – Мы кого-нибудь пришлем.

      – Вот спасибо. Как мило с вашей стороны! И прошу прощения, что помешала вам работать, вы же такой занятой человек.

      – Это все?

      – Да, все. У меня больше нет квартир, которые можно было бы обокрасть. До свидания.

      Тут до меня наконец дошло, почему мне казалось, что преступник все еще здесь. Я унюхала отвратительный запах застоявшегося сигаретного дыма. Отчетливая вонь, какой в моей квартире никогда не было и быть не могло.

      Я бросилась в гостиную. Преступник отыскал и разграбил обувную коробку, которую я прятала в шкафу с постельным бельем. Значит, не такой уж он дурак, раз ее нашел. Я поискала в книжках. Денег и след простыл. Ах ты черт. Я отложила неплохую сумму на будущее для внука, целых