Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 2. Игал Халфин

счет усиленного подтягивания академики». «Я с товарищем Горсуновым столкнулся в 28 г. на практике, – уточнил Горбатых. – Он работал в Управлении Городских железных дорог, а я в трамвайном парке. Мне пришлось говорить с рабочими, работавшими с Горсуновым, и некоторые отзывались о нем, как о хорошем товарище в противовес московским студентам, поведением которых они были недовольны». Бывший оппозиционер Горбатых «авансом занялся хвалением Горсунова, – протестовал т. Реус. – Надо сказать, что до оппозиции он был активен, теперь же почти никакого участия не принимает, ссылаясь на болезнь и перегрузку». Т. Мариупольский считал, что Горсунов пока понизил свой профиль, хотя «отлично знает некоторые неправильности в работе бюро ячейки. Ничего не предпринимает к исправлению недочетов, боится, что его выступления как бывшего оппозиционера не достигнут результатов».

      Большинство выступавших занимали промежуточную позицию. «Горсунова с 25 года знаю, – отметил Казанов. – Мы живем дружно. Я его знаю, как хорошего парня. У ребят пользовался авторитетом. Я остаюсь на ярлыке оппозиционера, я не знаю, может, он это скрывал от меня, но я знаю как слабого оппозиционера. Активность его в настоящее время не затихла, он такой же, как и в 25 году. Он много уделяет внимания для того, чтобы не отставать по академике. Характерный случай, когда я ему предложил выехать на практику при окладе в 125 рублей, он от этого отказался, т. к. бюро ячейки не разрешило ему выехать. Это указывает на хорошую дисциплину как члена партии». Другие тоже надеялись, что упадок окажется временным: «Пока т. Горсунов не был в оппозиции, парень был хороший, и его работа в Вузе тоже говорит в его пользу, но вот оппозиция его немного отвела в худшую сторону, вообще о нем плохого нечего нельзя сказать». «До оппозиции я его знал как хорошего парня, но оппозиция свела с пути», – сказал Ф. Резенов. «У некоторых такое мнение, – отметил т. Молчанов, – что он сейчас оппозиционер. Я этому не верю, как-то раз в разговоре я его спросил, какие имеются сейчас оппозиционные группы. Он ответил, что отошел от оппозиции и никаких групп не знает. Он товарищ хороший».

      Но вот у т. Резенова С., например, были самые конкретные обвинения: «Горсунов посещает Голякова, подписывает у него платформу, а здесь нам говорит, что не знал зачем и куда ездил Голяков – это указывает на его неоткровенность». Еще вопросы:

      – Где подписал платформу[?]

      – На квартире у Голякова Монастырская улица…

      – Когда уезжал Голяков после исключения, а вернулся ты, тогда с ним говорил[?]

      – Тогда нет, я вот когда он приехал, недавно, говорил.

      – Знал, что Голяков выезжал на доклады оппозиции[?]

      – Нет, не знал. <…> Почему я должен был знать, куда он ездил, не понимаю <…>.

      Образов дал справку: «Откровенности у Горсунова не было и нет. О подписании платформы сказал только тогда, когда его прижали на бюро».

      – Нет ли у тебя элементов двурушничества[?]

      – Нет.

      Горсунов клялся, что отход его от оппозиции искренен, а не является выжидательным маневром.

      Самым