Стань моим завтра. Наталья Масальская

витал чуть заметный запах тревоги. Марина почти сразу отмахнулась от неясных предчувствий и, расстегивая на ходу плащ, нажала кнопку лифта.

      – Подождите.

      В лифт забежала новенькая медсестра Валентина.

      – Ужас-то какой, – проговорила она, пытаясь отдышаться. – Вы уже слышали?

      – Слышала о чем? – переспросила Марина, щуря глаза.

      – Карасев из сто восьмой вены себе порезал.

      – Что? Карасев? – затараторила Марина, пытаясь сообразить, о чем та говорит. – Где он?

      – В реанимации, еле откачали. Крови много потерял, – торопливо объяснила Валя, стараясь закончить пока не разъехались двери лифта.

      Марина, едва передвигая вмиг ослабевшими ногами, вышла на своем этаже и пока не закрылись двери, увозя Валентину дальше, пялилась в растерянное лицо девушки.

      Ларина пыталась понять, что делать. Не совсем адекватно работающий организм тормозил мыслительный процесс. Для начала Марина решила найти главного.

      Романа Евгеньевич она застала в его кабинете. Несмотря на то, что он, практически не шевелясь сидел за столом и что-то размашисто писал, атмосфера его кабинета так же, как и приемного покоя, была пропитана беспокойством. Он поднял глаза на вошедшую Марину и молча проводил ее взглядом до своего стола.

      – Что случилось?

      – Карасев. Он в реанимации, – глухо ответил он и провел рукой по лицу.

      – Здесь нет твоей вины, – начала Марина, чувствуя напряжение, которое вызвал ее визит. – Ты прав, мы не институт благородных девиц и не можем месяцами держать пациентов, – Марина подошла к Роме совсем близко и провела ладонью по его волосам.

      Роман Евгеньевич не выдержал. Обхватил ее за талию, и прижал к себе, упершись макушкой ей в живот.

      Заскрипела, открываясь дверь – кто-то заглянул в кабинет. Но прежде, чем застуканные на месте преступления любовники смогли сообразить, что пойманы, дверь снова закрылась с тоненьким, извиняющимся «ой».

      – Господи, как неловко, – отстраняясь прошептала Марина. Она хотела отойти на безопасное расстояние, но Роман все держал ее за запястье и смотрел в глаза.

      – У тебя что-то случилось? Выглядишь ужасно.

      – По сравнению с Карасевым… У меня все хорошо, – с наигранной веселостью ответила она. – Кстати, как он? Девочки в приемном сказали потерял много крови.

      – Его случайно нашла на крыше одна из дежурных медсестер. Алина, кажется. Не думал я, что буду так рад тому, что мои сотрудники по ночам ходят курить. Да, выход на технический этаж я приказал закрыть, – вдруг строго сказал он и с осуждением посмотрел на Марину.

      Она наконец высвободила руку из ладони начальника.

      – Давно пора. Я пойду, – и под одобрительный кивок Романа Евгеньевича вышла из кабинета.

      Марина осторожно открыла дверь палаты интенсивной терапии. На кровати с забинтованными по локти руками лежал Карасев. Ярко светящиеся в полумраке приборы системы жизнеобеспечения делали его и без того бледное лицо гипсовой маской. Марина проглотила