Династия. Белая Кость. Такаббир Эль Кебади

И вообще, Киарана злила неопределённость.

      Рэн всю дорогу молчал, молчал и Киаран. На лестнице послушания великий лорд стоит ниже герцога и не вправе требовать объяснений, тем более что он, хозяин наёмников, сам навязал Хилдам своё общество. Но! Слепо идёт за пастухом только стадо. Стая всегда знает, куда её направляет вожак. Киаран впервые в жизни не чувствовал себя вожаком.

      Герцог Рэн Хилд… Клубок противоречий. В нём удивительным образом соединились обидчивый мальчик, наивный юноша и умудрённый опытом муж. Он совершенно не подготовлен к тому, что его ожидает в будущем, не имеет понятия, на что способны зарвавшиеся дворяне, но ведёт себя так, словно знает всё и готов ко всему. Делает вид, что самостоятельно принимает решения, хотя следует советам матери. Он излишне самоуверен, считает, что справится без чьей-либо помощи, и тут же принимает помощь от человека, которого видит впервые. На ходу меняет планы: то он торопится в Фамаль, то едет в другую сторону от столицы. А когда Рэн двинулся по дороге, ведущей в Ночной замок, на Киарана нашла оторопь. Только король является в гости без приглашения! Пришлось пригласить, чтобы напомнить герцогу о правилах приличия. К счастью, Рэну хватило ума не обременять хозяина и остановиться в монастыре.

      И в то же время он обладал притягательной, покоряющей силой. Черноволосый, черноглазый. Строгое лицо, прямой взгляд, несгибаемая спина и, скорее всего, несгибаемая воля, как у его покойного отца. Суждения о человеке, как о трёхголосом чуде, отпечатались в памяти Киарана, как тавро на груди боевого коня. Мастерство герцога сносить головы произвело неизгладимое впечатление – не всякий палач справляется с этой задачей с первой попытки. Умение Рэна без слов и картинных поз напоминать о своей королевской крови наталкивало на мысль: герцог Хилд полон сюрпризов и ещё не раз сумеет удивить.

      …Скинув плащ, Киаран велел камердинеру принести вина и вскоре уже потягивал из серебряного кубка напиток цвета восходящего солнца.

      – Милорд, – прозвучал ломкий голос.

      Не оборачиваясь, Киаран жестом позволил сыну подойти.

      Гилан обошёл кресло и встал перед отцом:

      – Рад видеть вас в добром здравии, милорд.

      Глядя на сына, Киаран мысленно взъерошил его тёмно-каштановые волосы. Так же мысленно, убирая руку с затылка, щёлкнул пальцами по уху и обозначил шутливый удар кулаком под дых. Представил, как Гилан со смехом сгибается, и улыбнулся – опять-таки мысленно. В свои двенадцать сын считал себя мужчиной и обижался, когда к нему относились как к ребёнку.

      – Как дела, Гилан?

      Сын одёрнул замшевую куртку, отороченную мехом куницы. Привычным движением поправил ремень с кожаным чехлом, из которого торчала рукоять кинжала.

      – Я наконец-то научил Упрямца сносить копытами изгородь.

      – Хорошая новость, – кивнул Киаран. – Осталось научить его не бояться огня.

      – Научим, – сказал Гилан без тени сомнения в голосе. – Пока вы отсутствовали, я принял в Стаю семь отказников.

      – Неплохо.

      – Один умер.

      Киаран