Смерть Отморозка. Книга Вторая. Кирилл Шелестов

Хотя и косвенные. У меня сегодня состоялся разговор… с одним… впрочем, какая разница, с кем! Мне дали понять: условием освобождения Дениса является мое добровольное снятие с выборов.

      По залу прокатился ропот и тут же посыпались вопросы:

      – Кто предложил?

      – Назовите имя!

      – Кто-то из мэрии?

      – Губернатор имеет к этому отношение?

      – Все это не имеет значения,… – прервал вопросы Осинкин. – Я принял решение.

      Сразу вновь воцарилась мертвая тишина. Осинкин облизнул пересохшие губы. Пресс-секретарь торопливо подала ему пластиковую бутылку с минеральной водой, но он отвел ее руку. Ольга смотрела на него неотрывно, умоляюще; Норов – жестко, без сочувствия. Осинкин набрал воздуха и расправил плечи.

      – Я не снимусь с выборов! – хрипло объявил он. – Я буду бороться до конца!

      Зал загудел. Кто-то из журналистов, не выдержав, захлопал в ладоши. Норов выдохнул.

      – Я не предам людей, которые мне поверили! – выкрикнул Осинкин.

      Зал взорвался ликованием и аплодисментами. Норов шагнул к столу, но, прежде чем они успели обняться, Ольга бросилась к мужу и повисла у него на шее, будто именно этого от него и ждала.

      Глава седьмая

      – Жаль их обоих: и Ванюшу, и Лиз, – добродушно ворчал Норов в машине на обратной дороге. – Она любит его, он любит себя, в общем, сюжет для трогательной французской бержеретты «Скрипач и пастушка».

      Анна не ответила. Он посмотрел на ее профиль, обострившийся и бледный в сгущающихся за окном сумерках.

      – Тебе нехорошо?

      – Я не хочу возвращаться! – неожиданно воскликнула она и из глаз ее брызнули слезы. – Не хочу! Не хочу!

      Он затормозил.

      – Зачем ты опять себя мучишь? – мягко проговорил он, беря ее за руку.

      – «Опять»?! А что переменилось?! Вот мы сейчас вернемся, и – что?! Что дальше?! Я соберу вещи и уеду? Навсегда? Навсегда?!

      Голос ее прыгал, губы ее дрожали.

      – Почему навсегда? – ласково начал он.

      – Потому что это – навсегда! – перебила она с ожесточенным отчаянием. – Ты же сам знаешь! Это – как смерть! Ничего нельзя вернуть! Господи, ну почему ничего нельзя вернуть?!

      И она разрыдалась.

***

      В четверг, за три дня до голосования на государственном телевидении проходили дебаты кандидатов в мэры города. Этого события ждал весь Саратов, интерес был огромным; социологи предсказывали, что именно дебаты определят участников второго тура; журналисты пафосно окрестили предстоящее событие «битвой титанов».

      По мнению специалистов, выход Пивоварова во второй тур был обеспечен голосами учителей, врачей и госслужащих, – всех тех, кого сгоняли на избирательные участки под угрозой увольнения. Основная интрига заключалась в том, кто станет его противником? Пенсионеры были за Егорова, за Осинкиным шли люди среднего возраста и молодежь. Разрыв между Осинкиным и Егоровым находился в пределах статистической погрешности: 2-3 процента. Пенсионеры составляли треть голосующих, но были