Заполняющий свет. Марина Столбунская

не сразу сообразил, что это она о серёжках, он и забыл о них.

      – Ты – оригинал, так подарки подносить! Это же «Тиффани»!

      – Алён, прости. – Он смущённо отстранился. – Серьги мамины. Она настояла, чтобы я надел на встречу. Извини, мне нужно их вернуть.

      – У-у! – расстроенно протянула Алёна. – Я уже настроилась.

      – Когда успела?

      – Ну хоть дай померить. – Она надула губки.

      – Прости, что так вышло. – Он снял серьги и протянул девушке. – Ты меряй, а мне надо смыть макияж, если не возражаешь.

      – Ага, там чистое полотенце, – рассеянно ответила она, не в силах оторвать взгляд от сверкающих камней.

      Пока Сван избавлялся от женского облика, Алёна крутилась перед зеркалом. Обещать он не стал, но подумал: раз уж так вышло, надо ей что-нибудь купить в подарок. Правда, в таком деле более дешёвая вещь будет выглядеть жалко.

      – А мне сегодня внимание светит? Или я теперь в немилости?

      Он вышел из ванной с полотенцем на бёдрах и встал, прислонившись к косяку, наблюдая за девушкой. Она хитро на него посмотрела и улыбнулась.

      – Ладно уж, я не обиделась. Хотя стоило. И не из-за серёжек, а из-за вчерашнего кидалова. Отрабатывать придётся, приятель, жёстко. – Она прищурилась, наклонив голову набок, и прикусила губу.

      – Куда ж деваться. – Сван пожал плечами, зная, что девушка не шутит и задаст ему трёпку.

      Это была уже другая Алёна, совсем не та, что вчера. Он обожал её всякую и безошибочно читал желания девушки.

      Сван спустил полотенце с бёдер и встал позади любующейся собой в зеркале подруги. Его ладонь змеёй скользнула по её шее до подбородка и к виску, а потом поползла обратно, нырнула под тонкую ткань халата и пробежалась по девичьей груди.

      Алёна задышала глубже, нетерпеливей и поймала его отражённый взгляд. Одним лёгким движением Сван спустил полупрозрачный халат с её плеч и прислонился плотнее, давая девушке возможность почувствовать восставший член. Каждой клеткой своего тела он ощущал, как ласкова её кожа. Их сердца бились в едином ускоренном ритме любви, а дыхание сливалось.

      Два сплетённых обнажённых тела отражались в зеркале, и они оба не могли оторвать от этой картины глаз. Алёна гладила его руки, ласкающие её плоть. Его пальцы то едва касались сосков, то сжимали грудь. Он целовал острые плечи девушки, а ладони спускались всё ниже и ниже к втянувшемуся от сладкого спазма животу. Алёна вздрогнула – он лишь скользнул по клитору.

      Сван раздвинул ноги подруги и подсадил девушку на своё бедро, чтобы она смогла увидеть в зеркальном отражении, как красиво её пульсирующее желанием лоно. Алёна со стоном прикусила нижнюю губу и, подняв руки, обхватила его за шею, почти повиснув на ней. Сван поиграл причёской на её лобке и запустил ладонь в тёплую влагу. Горячее лоно девушки обожгло ему пальцы, дыхание сбилось. Они по-прежнему не отрывали глаз от зеркала.

      Алёна стонала, бурно откликаясь на его ласки и доходя до исступления. Сван почувствовал, что не может больше ждать. Он расцепил руки девушки, обвивавшие его шею, и нагнул её. Алёна упёрлась руками в тумбу трюмо, а он резко вошёл в неё. Оба с криком выдохнули, ощутив эту сладостную