Бродяга, Плутовка и Аристократ: Сумерки. Александр Фарсов

в переулки, где трое бугаев перехватили их, заведя в тупик. Они отбросили Нейта в сторону. Прямо головой о кирпичную стену.

      – Нейт! – выкрикнула Лотти.

      – Не верещи.

      – Ну, всё доигрался!

      Лотти прописала ему между ног. По всем навыкам превосходство было за ней, однако противников было больше. Второй из дубаломов схватился за её шарф и потянул к себе.

      – ОТПУСТИ, СКОТИНА! – взвыла в гневе.

      Она прописала ему в грудь локтем, отчего хватка ослабла. Тогда она продолжила и нанесла мощный удар с ноги. Но Лотти не смогла вовремя уследить за ситуацией. Она не заметила, как третий подошёл сзади и взял её за волосы. Шарлотта чуть вскрикнула, но не поддалась страху. Она спиной прижала его к трубе, протянутой по стене, и вмазала ему затылком.

      «Лотти… ей причиняют боль. Нужно что-то сделать… сейчас же!»

      Бродяга оправлялся от сильного удара. Он пытался встать, однако разум внезапно вновь начал мутнеть. Контроль над собственным телом уже стал для него трудностью.

      «Какой же ты жалкий, – прозвучал голос в голове. – Противно осознавать, что мы с тобой одно и то же. Дай я разберусь с отбросами».

      – Что? Натан? Нет, нельзя.

      Его голову пронзил электрический разряд, и сознание устремилось прочь. Глаза словно окутала мгла, пелена, которую он надеялся больше никогда не увидеть.

      «Натан… прошу. Не надо…»

      Внезапно Нейтан вскочил с места и накинулся на неприятеля сзади. Он нанес точный и коварный удар по обратной стороне колена, и враг упал, завопив от боли. Тогда Нейт взял его за руку и вывихнул её с приятным для его ушей хрустом. Делал он это, не снимая с лица довольную ухмылку. Парнишка остался лежать, он кричал и ворочался прямо у его ног. А Нейт продолжал улыбаться, наблюдая за тем, как чужое лицо покрывается агонией. Все присутствующие наполнились ужасом, рожденным этой улыбкой… улыбкой, что упивается болью.

      «Это… Нейт?», – подумала Лотти.

      На бродягу замахнулся кулак, но он отпарировал атаку прямиком в солнечное сплетение. Противник начал падать, и Нейт схватил его. Откусил ухо. Кровь окропила его губы. Последний целехонький пропитался страхом при виде него. При виде монстра, что пришёл из пучин тьмы, чтобы убивать. Молясь, он сбежал с поля битвы, оставив товарищей лежать на холодном асфальте.

      Нейтан сплюнул кусок уха и горделиво задрал голову.

      – Нейтан, – с опаской обратилась Лотти. – Что ты натворил?

      – Всего лишь убрал мусор. И я Натан.

      VII

      Два года назад.

      «Я уже три года не видел солнечного света. Три года не покидал стены этой гребенной лаборатории… Как же я устал. Гадство… я снова рук не чувствую. Если подумать, то это даже забавно. Какое же у меня извращенное чувство юмора. Гриша с Лотти точно бы не оценили. А мне почему-то эта ситуация кажется уж слишком смешной. Даже не знаю отчего так. Может, мой разум настолько сломался, что очевидные страдания не воспринимает таковыми? Хотя я ведь всегда таким был. Гриша говорил мне, что я страдаю, что мир жесток по отношению ко мне… а вот и вся ирония… видимо, я не способен осознать всю суть страданий,