В тихом омуте. Елена Тихонова

была уверена я, заметив корешки французских и советских писателей. Книги достались врачу по наследству, так мне казалось. Целые собрания сочинений за одинаковыми бледными корешками без названий и авторов. Слева окно выходило на дорогу, если я правильно поняла расположение комнаты, но оно было зашторено. Шкаф справа был открыт, полки были заняты коробочками и пакетами.

      – А грудь болит от удара, переломов нет, – он мягко прошелся пальцами по ребрам сначала спереди, потом сзади. – Пройдет через неделю, может, две.

      Дед стоял на пороге, дожидаясь вердикта. Эта новость обрадовала его.

      – Пару дней отдыха и голова перестанет кружиться. Я дам вам таблетки от боли. Больше ничего не болит? Руки-ноги? – он присел возле меня на корточки, заглядывая в глаза.

      Дед представил врача, но я сумела запомнить только его имя – Василий. У него было круглое лицо поредевшие черного цвета волосы и глаза чуть навыкате. Глаза мне особенно запомнились, несмотря на то, что напоминали глаза безумца. Они были василькового цвета. Сам он был невысокого роста и весь какой-то дерганый. Как я поняла позже, причиной этому было не мое присутствие: он просто не мог стоять спокойно, не мог сидеть спокойно, даже ходил словно бы пританцовывая. Когда он стоял рядом со мной и ощупывал макушку, ноги его приплясывали, пальцы он любил соединять вместе и нервно ими подергивать, постукивая кончиками друг о друга. Не будь я в таком состоянии на тот момент, это непременно вызвало бы у меня улыбку.

      – Ничего, – вяло ответила я.

      – Значит, нет нужды ехать в больницу? – тем временем поинтересовался дед.

      Я сидела на мягком кресле, изо всех сил стараясь не уснуть. Тянуло положить голову на мягкий подлокотник и закрыть глаза. Однако оставаться в чужом доме не хотелось.

      – В таких случаях всегда необходимо провериться, мало ли, – пояснил молодой полноватый врач. – МРТ не помешает. Но здесь у нас нет такого оборудования, к сожалению, – он протанцевал обратно к шкафу, принялся рыться в нижнем ящике, затем вернулся ко мне, держа что-то в руке.

      На его круглом гладко выбритом лице играла улыбка, словно моя беда была столь долгожданным для него событием. Он посветил в глаза фонариком, кивнул каким-то своим мыслям. Все время обращался к деду, а не ко мне.

      – Районная больница всего в семидесяти пяти километрах, я бы советовал не затягивать с поездкой туда.

      Василий встретил нас в домашнем халате, но едва открыл рот, как дед подтолкнул его внутрь дома и завел меня на подгибающихся ногах.

      – Авария, – быстро сказал он, обрывая расспросы врача, и усадил меня в кресло, – она врезалась в мою машину на мосту.

      – Как это вы так не разъехались?.. Ох, черт! Так я вас знаю, вы та следователь из сериала по пятницам. Алиса Волкова, – врач подошел ближе, будто желая убедиться, что не перепутал.

      – Полина, – поправила его я.

      – Да, точно, она!

      Я промолчала. Голова нещадно болела, и мне не хотелось слушать дифирамбы