Я бегемот, но это неважно. Надежда Толстоухова

Вода как будто зябла и из-за этого покрылась мурашками, ветер прибил к берегу несколько жёлтых листков. Лягушек не было ни видно, ни слышно. Бенедикт вздохнул, привалился спиной к шершавому стволу берёзы, росшей на берегу, и почувствовал, как тёплая слезинка потекла по щеке, скатилась под подбородок и упала на толстовку. Ветер тряхнул крону берёзы и подул в лицо. Щеке стало холодно.

      – Эй, я есть хочу. Кажется, ты говорил, что мы поедим, – прозвучал из кармана на животе голос Котонога.

      – Я не говорил, – тихо ответил Бенедикт.

      – И всё равно поесть – надо, – продолжал настаивать голос.

      «Я как будто чревовещатель», – неожиданно для себя подумал Бенедикт, и эта мысль его слегка развеселила.

      О чревовещателях – людях, способных говорить не губами, а чревом, то есть животом, – Бенедикту рассказывал папа. Он говорил, что сейчас чревовещатели бывают только в цирке, чтобы смешить зрителей, а раньше считалось, что они могут предсказывать будущее и раскрывать тайны Вселенной. «Да, Котоног – настоящая тайна, – подумал Бенедикт. – Даже если очень захочешь, не придумаешь, как о нём рассказать».

      – Мы с няней Таней ели прямо на траве. Но сейчас тут холодно и сыро, – вслух сказал Бенедикт.

      – Вон скамейка есть, пошли туда! – Идеи, касающиеся еды, рождались в голове Котонога молниеносно.

      И они пошли и сели. Бенедикт достал из рюкзака припасы, расстелил на сиденье скамейки свой черновик, случайно оставшийся в рюкзаке, поставил на него контейнер с кошачьим кормом и вытащил Котонога из кармана. Рот на его животе был плотно закрыт. «Проголодался, слюнки текут», – промелькнуло у Бенедикта в голове.

      – Ешь на здоровье. – Бенедикт старался избегать слова «кушай»: бог знает, когда его можно употребить, а когда нет. Няня Таня всегда рассказывала ему, что культурно, а что – нет, а без неё он путался.

      Бенедикт осторожно положил своего странного друга на скамейку и сел рядом. Котоног схватился поудобнее щупальцами за края контейнера и с удовольствием зачавкал, совершенно не заботясь о том, насколько культурно выглядит.

      – Сейчас бы попить, – сказал он, дочиста вылизав прозрачные стенки контейнера.

      – Молоко будешь?

      – Давай попробую.

      Бенедикт открыл коробочку с молоком и протянул Котоногу. Тот схватил её щупальцами, потянулся к кончику трубочки, но не удержал равновесия и повалился на спину. Молоко закапало ему на живот. Он захотел отбросить коробочку и встать, но пока раздумывал, молочная струйка нашла себе дорогу по его бархатистой коже – прямо в рот. «Очень удобно», – подумал Котоног и остался лежать на спине, причмокивая. Бенедикт посмотрел на его возню, улыбнулся, но тут же снова погрустнел.

      «Надо что-то придумать, – думал он. – Надо что-то придумать».

      С другой стороны, что тут придумаешь? Ты либо идёшь в школу в понедельник, либо не идёшь. Либо рассказываешь папе о том, что произошло, либо молчишь. Да и что, собственно, произошло? Какая-то девчонка назвала Бенедикта