Новая Зона. Тихое вторжение. Дмитрий Володихин

мне бумажку и ручку.

      – Какой приказ?

      – О назначении вас, Тимофей Дмитриевич, заместителем директора нашего милого Центрика. Это даст вам право посещать разного рода совещания, заседания и круглые столы вместе со мной. А если понадобится, то и вместо меня. Очень вам признателен, кстати, что всю эту чушь с уборщицей вы не стали мне говорить.

      Обалдело подписываю.

      – Спасибо, Дмитрий Дмитриевич.

      Обязательно надо было показывать, до какой степени он меня знает?

      – Отлично. Копия – вам. Теперь принципиальный вопрос: вы сыты?

      – Э-э… Ну-у… Да.

      – Поставим вопрос иначе: вы достаточно сыты, чтобы не есть еще шесть или семь часов, а то и восемь?

      И тут я понял. Михайлов вовсе не делал из меня Петрушку с этими артефактами и с этими рассуждениями насчет продажи наших голов каким-то крутым военным… Он протягивал мне руку в отчаянно скверной ситуации. И не хотел, чтобы я отверг его предложение как подаяние, из гордости. Он дал мне почувствовать: есть выбор, можно решить свою судьбу так, а можно этак, хотя сам давно всё решил. И я сделал выбор. Какой нужно мне и какой казался оптимальным ему.

      До чего же, мать вашу, золотой мужик.

      – Сколько у нас времени, Дмитрий Дмитриевич?

      – Похоже, вы меня тоже очень хорошо изучили… Минут пятнадцать. Идите на кухню, режьте бутерброды, а я приготовлю кофе. Мы едем подписывать акт самопродажи во временное рабство.

      Я направляюсь к холодильнику, а он бурчит мне вослед:

      – Собственно, я очень ждал вас, Тим. Очень ждал. Иначе всё произошло бы гораздо раньше…

      Спасибо, Господи, иногда ты даешь нам друзей, которых мы не заслуживаем.

      Глава 3

      Ключевой вопрос

      Старенькая служебная «Волга». Водитель в сержантских погонах и со знаками принадлежности к каким-то трубопроводным, прости господи, войскам. Из-за пробок ехали смертельно долго.

      Первую половину дороги я проспал. Служба в армии в первую очередь учит нас, как заснуть в любое время суток, в любой позе и на любой поверхности.

      А на середине проснулся и спросил у Михайлова:

      – Самое главное… так и не понял – что такое харм?

      – А?

      – Ну, вы говорили: «Московский харм».

      – А. От английского «harm» – зло, вред, урон. Образование новой Зоны это ведь безусловное зло, Тим.

      – Понял. Теперь я спокоен.

      Вторую половину дороги я потратил на изучение дисков Михайлова.

      – …Подъезжаем.

      Что ж, надо присмотреться к той галере, где будет проходить наше временное рабство.

      – Как всё это называется, Дмитрий Дмитриевич?

      – Полное и правильное название вы увидите в официальных документах, Тим. А попроще, как у людей, – ЦАЯ, то есть Центр по аномальным явлениям.

      – Чьё?

      – А вот это уже ни к чему. Чьё, как к кому подойти, с кем дружить и как дорого дружба обойдется, – мое дело. С вас достаточно