Новая Зона. Тихое вторжение. Дмитрий Володихин

в периметре чернобыльского анклава. Не напрасно же мы поставили башни пси-защиты по границам московского отчужденного участка… Если будем голосовать, я, пожалуй, воздержусь. Еще раз простите, пребываю в сомнениях…

      В этот момент один из нештатских очень громко высморкался, покашлял и, прислушавшись к собственному кашлю, на финише издал контрольное перханье. В достаточной степени прочистив горло, он задал Яковлеву тот самый уставной армейский вопрос:

      – Р-р-шите?

      – Да, конечно. Прошу вас.

      – А я пр-рошу обр-ратить внимание на состав вспомогательной гр-руппы.

      Сразу видно, что человек долго и со вкусом отрабатывал громкий командный голос.

      – Ш-шта мы тер-ряем? С бор-ру, таксать, по сосенке… А задачу р-шать надо? Пр-раильно я грю?

      Не дождавшись ни от кого подтверждения, он сам себе ответил:

      – Пр-раильно. Боевая з-дача ставится? Р-риск пр-ри ее выполнении пр-редполагается? Как и у всякой боевой з-дачи. Заодно и увидим, чего стоят новые р-ребята.

      – Пр-раильно, – поддержал его полковник.

      – Не очень хороший аргумент, простите, – опять вмещался Лазарев. – Да, группа полностью состоит из новичков, это, можно сказать, премьера третьего состава в нашем театре. Не самый ценный персонал. Но там же люди, надо их беречь…

      Стало быть, не самый ценный персонал? «Терпите и молчите».

      – Люди… – хмыкнул другой нештатский, тот, который до сих пор молчал. – Солдаты!

      Тогда Михайлов сунул руку во внутренний карман пиджака, вынул оттуда упаковку ампул и положил на стол.

      – Вот решающий, на мой взгляд, аргумент.

      Ух ты! Это на сколько же шагов вперед рассчитал мой босс нынешний разговор? И какие еще кролики припасены у него в шляпе?

      – Морфинал? – прищурившись, спросил Яковлев.

      – Он самый. В просторечии – «столбняк кровососа».

      – Хороший ход, Дмитрий Дмитриевич…

      Этот всё понял сразу. Остальные – нет.

      – Э-э… простите? – осведомился Лазарев.

      – Попр-росил бы р-зъяснений! – загрохотал первый нештатский.

      Михайлов обратился ко мне:

      – Пожалуйста, сообщите, как долго вы боролись с пси-полем старой Зоны, пока не оказались в подконтрольном положении? Я имею в виду тот момент, когда вы оказались под воздействием первый раз, не понимая, что с вами происходит, и безо всякой экранировки.

      Хорошо бы этого вообще никогда не было… Но услужливая память быстро подсовывает ответ: