Соседи. Екатерина Дмитриевна Пронина

охотно принимали у себя друзей сына. Ленька же видел мать Даника всего лишь несколько раз. В памяти осталась неопрятная женщина в одном халате и капроновых чулках, которая сидела за кухонным столом и курила, держа сигарету между указательным и средним пальцем. Посмотрев на мальчиков из-под тяжелых век, она сложила губы трубочкой, выпустила в воздух клубы дыма и закинула ногу на ногу. Она вся, а особенно ее ноги, похожие на тонкие паучьи лапы, показались Лене настолько отвратительными, что он брезгливо вздрогнул. Женщина заметила это и хрипло расхохоталась.

      Но все это было неважно! Главное, что у Леньки появился самый лучший в мире друг, который научил его свистеть и показывать карточные фокусы. Это Даника к двенадцати годам стали тяготить ужины в гостях.

      Он сидел за столом, насупившись, сердито размешивал чай и не ел ничего, кроме бутербродов. Ленька, смущаясь, густо намазывал хлеб маслом, резал докторскую колбасу огромными ломтями и врал, что ему так больше нравится. Камалов, и раньше обидчивый, все сильнее погружался в мрачную задумчивость. С горячей, остервенелой злостью он стыдился заштопанного пальто и дырявых ботинок. Осенью они вместе поработали в колхозе, Ленька накопил на магнитофон, а Даник купил всего лишь пару кассет. Остальное он потратил на крепкую обувь и несколько белых рубашек, которые отглаживал до крахмальной жесткости. Больше он никогда не появлялся на уроках, одетый кое-как.

      Какое-то время музыка еще объединяла друзей. После школы они иногда собирались послушать кассеты. Но со временем Даник перестал заходить к Леньке. В классе ребята коротко кивали друг другу при встрече, изредка могли сверить ответы на задачу или поменяться вкладышами из жвачек, но по-человечески больше не говорили.

      Когда Даник перестал появляться в доме Тереховых, Ленька почувствовал, что родители вздохнули с облегчением, и ему сделалось особенно больно.

      – В этом году твой друг не приедет на дачи в гости? – спросил отец, скатывая гимнастический коврик после зарядки.

      – Нет.

      – Хм. Рано или поздно это должно было случиться.

      Ленька ничего не сказал, полотенцем вытирая взмокшую шею. Он не стал спрашивать, что папа имеет в виду. В голове вспылили воспоминания о суставчатых паучьих ногах Даниковой матери. Она была непохожа на человека, которого родители могли бы позвать на чай.

      – Не переживай, Леонид. На дачах полно ребят, с которыми можно завязать дружбу.

      – Ага!

      Это была ложь. Не считая Алеся, единственным ровесником Леньки в "Краснополье" был юродивый Герка. Он жил с кривой бабкой Акулиной и из-за душевной болезни в свои четырнадцать даже не ходил в школу.

      Ленька предпочел бы поехать на пару смен в лагерь, но в этом году родители захотели, чтобы он приобщился в семейной профессии. Это тоже звучало неплохо! Он ведь сам много раз просился с папой на раскопки древнего капища в Сибири или карельских дольменов. Тем более, проводить отпуск вместе стало у Тереховых традицией. Они дружная семья.

      На