Третье небо. Андрей Валерьевич Васютин

больше делаешь им хорошего, тем больше плевков в спину.

      Я уже собираюсь открыть тропическую переговорку, как слышу из-за соседней двери характерные звуки: звонкий, частый, почти гитарный перебор; но это не гитара. Захожу в комнату отдыха.

      Так. Андрей, музыкант этот долбаный, всё-таки здесь. А не на рабочем своём месте.

      Отдыхает.

      Лежит на диванчике, дёргает струны на доске. Видит меня, откладывает всё в сторону. Поднимается.

      Я подхожу к зеркалу. Не торопясь восстанавливаю фирменный свой завиток. Может, и правда подкраситься? Жанна намекала уже несколько раз…

      – Привет, Садко, – говорю я. – Как оно? Долетел уже до третьего неба? На гуслях на своих?

      Андрей вытаскивает два стакана, тянется к полке, ставит Макаллан в пузатой бутылке. Чувствую: корёжит ведь его. Опять его корёжит. Но вот лицо… хоть бы что дёрнулось. Как робот. Что там у него в голове?

      – Нет, – показываю я классический жест ладонью. – Мы за зож.

      Андрей едва заметно пожимает плечами.

      Чурбан безэмоциональный.

      Сколько работаю с ним, – а сколько, на самом деле? а ведь лет девять уже, пожалуй… юбилей скоро – но так и не привыкну к этой его тупости. Посмотрит водянистыми глазами своими, максимум качнёт головой.

      Но что делать. Приходится работать и с такими.

      Вот у кого как раз ни эмпатии, ни интеллекта. Не ходил он в колледж в своё время. Не ходил…

      Нет поэтому у нас Бондов. Вот и получается, что у сраных этих европейцев, у которых история их уже закончилась – есть Бонд, а у нас только такие вот… Андреи.

      И ведь всё время закидываю ему удочки на поговорить, установить не такие формальные отношения… нет. Не идёт навстречу. Делает, надо признать, всё. Но как-то без огонька. Без вовлечённости. Сделает, отчитается, и идёт струны свои дёргать.

      – Идём мы, значит, с этим зожем в паб… – говорит Андрей, и я изображаю улыбку: ну нааадо же, мы изволили пошутить в кои-то веки; он ставит бутыль на место. – В общем, они выкачивают ликвидность. Ничего под ними нет. Пустышка. Для вида отсматривают разные стартапы. Всяких чудил. На прошлой неделе один из таких шизиков на Аркадия напал. Статую на него уронили.

      – Это голая баба? В переговорке?

      Я живо представляю себе, как Аркаша – лысый, короткий, с вялым и одновременно порочным лицом – лежит на полу, а поверх него та гипсовая девка.

      – Да. Из их переговорки. В общем, по бухгалтерии у них всё нормально, но это только на бумаге. Изображают бурную деятельность. Скоро за офис платить нечем будет.

      – Понятно. С этим долго пришлось?

      – Да прилично. Около трёх часов.

      Откуда они такие берутся? Терпеть работу этого вурдалака целых три часа. Мда. Серьёзные у Аркаши кадры. Уважаю. Мало того, что грамотно построил вывод денег, так ещё и людей правильных подобрал. Преданных. На которых можно положиться. Хотя, что там. И этот сломался. А кто не сломается? Нет таких.

      – Ладно.