Круглосуточный книжный мистера Пенумбры. Робин Слоун

что его очень мало, а я, наверное, хочу большего. Я хочу заслужить возможность войти в ее мир. Хочу увидеть принцессу в ее замке.

      И мой билет в «Гугл» – книга учета номер VII.

      Следующие три недели мы с Мэтом усердно создаем копию оболочки книги учета. Мэт работает над поверхностью. Для начала он берет лист новенькой кожи и тонирует ее с помощью кофе. Затем приносит из своего мансардного жилища винтажные шипованные кеды для гольфа, и, еле втиснув в них ноги, я хожу по этой коже два часа.

      Внутренности книги требуют дополнительного изучения. Вечером, пока Мэт трудится над своим миниатюрным городом, я сижу на диване с ноутбуком, гуглю и зачитываю вслух детальные инструкции по изготовлению книг. Мы узнаём, как делаются переплеты. Находим оптовых продавцов пергамента. Отыскиваем ткань цвета темной слоновой кости и толстые черные нитки. Покупаем книжный блок на eBay.

      – А у тебя хорошо получается, Дженнон, – хвалит Мэт, когда мы ставим блок чистых страниц на клей.

      – Что, делать книги? – (Мы работаем за кухонным столом.)

      – Нет, учиться на ходу. Мы так и работаем. Не то что компьютерщики. Эти постоянно делают одно и то же. Пиксели да пиксели. А у нас каждый проект уникальный. Новые инструменты, новые материалы. Всегда все новое.

      – Типа монстра джунглей.

      – Точно. Мне дали двое суток, чтобы освоить бонсай.

      Мэт Миттельбрэнд не встречал Кэт Потенте, но я думаю, что они бы поладили: Кэт искренне верит в потенциал человеческого мозга, а Мэт способен научиться чему угодно за день. Задумавшись об этом, я вдруг проникаюсь ее точкой зрения. Если зарядить Мэта жить тысячу лет, он, наверное, смог бы построить нам новый мир.

      Завершающая и самая сложная деталь – тиснение на обложке. На оригинале очень глубоко проштамповано слово «NARRATIO». После внимательного изучения увеличенных фотографий я понимаю, что и это старый добрый «Герритсцон». Что плохо.

      – Почему? – спрашивает Мэт. – По-моему, у меня он есть на компьютере.

      – Твой «Герритсцон», – бурчу я, – годится для электронной почты, рефератов и резюме. А это, – я показываю на увеличенное «NARRATIO» на экране своего ноута, – «Герритсцон Дисплей» для рекламных щитов, журнальных разворотов и, как выясняется, обложек оккультных книг. Посмотри сам, тут засечки острее.

      Мэт мрачно кивает:

      – Да, засечки тут острые.

      Когда я рисовал для «Нового бейгла» меню, плакаты и (позвольте напомнить) удостоенный приза логотип, я досконально изучил рынок цифровых шрифтов. И там самое жестокое соотношение баксов за байт. Я вот о чем: электронная книга стоит долларов десять, так? А в ней где-то мегабайт текста. (Чтоб вы знали, при каждом входе на «Фейсбук» вы загружаете больше данных.) С электронной книгой ясно, за что вы платите: слова, абзацы, возможно, нудное перечисление интернет-магазинов. А цифровой шрифт весит тоже примерно мегабайт, но стоит не десятки долларов, а сотни, иногда тысячи, и при этом он абстрактен, даже, можно сказать, невидим – тонкий конверт математических формул описывает