Похищение. Б. Э. Пэрис

потом спокойно загорается, и я успокаиваюсь.

      Воспользовавшись унитазом, я снимаю пижаму, моюсь, снова одеваюсь. Выдавливаю пасту на щетку, и вдруг меня озаряет мысль: интересно, чему придет конец раньше – пасте или моей жизни?

      Выйдя из туалета, принимаюсь ходить кругами по комнате. Пытаюсь петь колыбельную из детства, но французские слова напоминают обо всем, что я потеряла, поэтому я начинаю считать шаги. На триста седьмом слышу скрежет ключа в замке.

      Падаю на колени и с колотящимся сердцем заползаю на матрас. Впервые ко мне приходят среди дня, между двумя трапезами. Дверь открывается как-то резко, мужчина торопливо пересекает комнату и идет ко мне. Уверена, приходит один и тот же человек, его окутывает прежний свежий запах, но что-то изменилось. Что же? Чувствую, как он нависает надо мной, и рефлекторно изо всех сил вжимаюсь в свой угол.

      Это не помогает. Меня берут за плечи и ставят на ноги, поворачивают лицом к стене, заводят за спину руки и связывают чем-то эластичным. На голову надевают капюшон, под которым подстерегает другая тьма: удушливая.

      Все происходит быстро, очень быстро. Меня охватывает паника, но мне удается с ней совладать. Выходя из комнаты, я стараюсь внимательно следить, куда мы направляемся. Повернув налево, оказываемся в коридоре; я знаю, что этот путь ведет к лестнице в подвал.

      Внезапно меня останавливают, и мое тело слегка отклоняется в сторону. Потом снова толкают вперед. Инстинктивно считывая невербальные сигналы, вытягиваю ногу, чувствую пустоту, и опускаю ее вниз, на первую ступеньку.

      Двенадцать – я помню, там было двенадцать ступеней, вдвое меньше, чем на лестнице в доме Неда. Я считаю их на ходу и, когда после двенадцатой пол становится ровным, торжествующе ставлю себе жирную галочку. Чувствую кожей рук приток свежего прохладного воздуха, сразу хочется сорвать капюшон и глубоко вдохнуть. Поворот направо, еще ступени, не знаю сколько, я сбилась.

      Остановка. Слышу, как отпирают дверь. Тут держат Неда? В груди вспыхивает паника. Я пытаюсь отпрянуть, но ничего не выходит. Толчок вперед, и дверь за мной захлопывается. Меня хватает кто-то другой и тянет вниз. Ноги ударяются о сиденье позади, и я сажусь, прижимаясь спиной к твердой деревянной спинке. Сердце пускается вскачь. Вот и все, конец?

      Капюшон ненадолго снимают, яркий свет обжигает глаза, но их быстро закрывают повязкой. Чья-то рука хватает меня за шею и крепко держит, вынуждая смотреть прямо вперед.

      – Назови свое имя, – говорит мужской голос сзади. – Скажи, что тебя удерживают вместе с твоим мужем, Недом Хоторпом, и скоро снова выйдут на связь. Если они сделают все, как мы говорим, вас освободят невредимыми. Полицию не привлекать. Если наши требования не будут выполнены, вас обоих убьют. – Хватка сжимается. – Говори.

      Делаю вдох и начинаю:

      – Меня зовут Амели Ламон…

      – Нет, – обрывает он. – Имя по мужу.

      – Меня зовут Амели Хоторп, – дрожащим голосом повторяю я. – Меня держат здесь вместе с мужем, Недом Хоторпом. Скоро с вами снова свяжутся. Делайте,