Спартанец. Валерио Массимо Манфреди

не оставляют без защиты. Это тоже глупость; если бы они построили стены, им хватило бы нескольких человек, чтобы оборонять его. Тогда основная масса воинов могла бы уйти, чтобы заранее защитить граждан от опасности. Вместо этого они сидят и ждут, когда опасность достигнет берегов реки Эврот.

      – Талос, ты мудр не по годам, у тебя быстрый ум. Однако я надеюсь, что ты не слишком расстроишься, если хоть раз твой дед окажется не прав. Насчет скудоумия спартанцев он ошибается. Им придется выслушать меня. Если они позволят врагу уничтожить нас, то завтра наступит их черед. И от Афин уже ничего не останется, помочь им будет некому.

      – Я понимаю. Жаль, что уговаривать тебе придется не меня, а спартанцев; что касается меня, то если бы я мог… Я был бы рад сражаться с тобой бок о бок. Мне почему-то кажется, что ты умеешь очень красиво говорить. В Афинах все такие, как ты?

      Атлет улыбнулся:

      – В Афинах есть люди, которые умеют говорить лучше меня.

      – Вряд ли, – сказал Талос, покачав головой. – Ты выиграл Олимпийские игры.

      – Это правда, мальчик, но в моем городе ценится не только сила. Ум для нас гораздо важнее. Наши граждане стараются выбирать для управления городом мудрейших людей, а не сильнейших.

      – Ты хочешь сказать, что в твоем городе народ сам выбирает правителей? Разве у вас нет царей?

      – Нет, Талос. Когда-то они были, но теперь нет.

      – Должно быть, у вас очень необычный город!

      – Возможно, ты прав. Мне кажется, что тебе бы понравилось у нас.

      – Не знаю. Как ты думаешь, существует такая страна, в которой хорошо живется рабам?

      Атлет встал и с печалью посмотрел на юношу.

      – Мне пора идти, – сказал он и собрался уходить.

      Вдруг он обернулся, снял с руки кожаный браслет, украшенный медными заклепками, и протянул Талосу.

      – Это тебе на память, Талос. Я носил его на Олимпиаде, вряд ли он мне еще понадобится. А ты когда-нибудь вспомнишь Фидиппида…

      Он затянул пояс и бросился бежать в сторону Спарты. Талос застыл в изумлении, а затем ринулся вслед за бегущим атлетом.

      – Чемпион! Чемпион! – (Фидиппид приостановился и обернулся.) – Удачи тебе!

      Атлет поднял правую руку в знак приветствия и вновь побежал, исчезая в ослепительных лучах солнца.

      Афинянин сидел перед благородным Аристархосом, завернувшись в белоснежный паллиум. Аристархос внимательно слушал его.

      – Благодарю тебя за гостеприимство, Аристархос. Благородство и доблесть Клеоменидов широко известны в Афинах, и для меня большая честь сидеть за твоим столом.

      – Для меня это тоже большая честь, Фидиппид. Этот дом гордится тем, что принимает чемпиона Олимпии. Ты одолел наших лучших юношей, а спартанцы знают цену достойному соперничеству. К сожалению, мой стол накрыт скромно, и я не смогу угостить тебя изысканными яствами. Мне известно, что афиняне подшучивают над нашей кухней, в особенности над черной похлебкой. Однако, как видишь, я не принуждаю тебя к знакомству с этим блюдом местной кухни.

      – Я