Технологии этнонациональной мобилизации в многосоставных обществах на примере черкесов России и Турции. Вероника Цибенко

присущи особенности, которые никогда не вписываются вполне (если вообще вписываются) в националистические доктрины. Как заметил американский историк Гопал Балакришнан, национальному сообществу присуща своя «спонтанная идеология, невосприимчивая к разоблачению с позиций теории» и несовпадающая с любыми идеологическими «измами»76.

      Данная спонтанная идеология выходит далеко за рамки собственно ее «строительства» – она предполагает комплекс социально-политических (в широком смысле) реформ, идущих перманентно, сообразно духу времени, пока нация существует. Специфика модернистского (в смысле Э. Смита77) концепта нации в том и состоит, что он делает мобилизацию (понятую, однако, шире, чем простая сумма стратегий национальных конструкторов) неотъемлемым условием самого существования нации как «ежедневного плебисцита».

      С учетом сказанного выше национальную мобилизацию можно определить как стратегически организованную, целенаправленную деятельность по организации разнообразных ресурсов для вовлечения индивидов и групп в социально-политические акции, кампании и движения, в ходе которых формируются идентификации людей с национальной общностью и конструируется коллективная идентичность нации на основе исходных сетей причастности индивидов к различным сообществам, воображаемого национального «врага» и пропагандируемого концепта нации как цели движения.

      Данное определение перекликается в общих моментах с концептом социальной мобилизации, предложенным Мелуччи. Итальянский социолог называл три основных фактора, без которых социальная мобилизация не может осуществляться: 1) исходные коллективные идентичности участников движения; 2) понятие врага (противника, соперника и т.п.) движения; 3) определение цели движения как образ его будущего78.

      Под исходными коллективными идентичностями у Мелуччи подразумевается «первичная сеть принадлежности к различным сообществам»79, которая дает людям опыт совместных солидарных действий. Без этого опыта при наличии полностью атомизированных и «социально бездомных» индивидов процесс мобилизации стартовать не может. «Начало мобилизации, – подчеркивает Мелуччи, – всегда является делом тех, кто уже коллективно обладает идентичностью и стремится защитить ее от неминуемой угрозы перемен»80. Такого рода установка типична для участников любой национальной мобилизации, в особенности той, что ведется от имени «национальных меньшинств». В случае национальной мобилизации исходные коллективные идентичности можно – вслед за Эриком Хобсбаумом – назвать «протонациональными привязанностями» (англ. proto-national identities)81.

      В этой связи принципиально важным мы считаем тезис Георгия Дерлугьяна о том, что для национальной мобилизации большое значение имеют разветвленные социальные сети («сети повседневных обменов»), задействующие солидарность дружеских и соседских связей, которые им обозначены как протооппозиционные

76

Балакришнан Г. Национальное воображение / Нации и национализм. М.: Праксис, 2002. С. 271.

77

Смит Э.Д. Национализм и модернизм. С. 48–59.

78

Melucci А. Р. 292.

79

Ibid.

80

Ibid. P. 296.

81

Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб.: Алетейя, 1998. С. 75.